– Сегодня прибыл куратор, – хмуро бросил Ярослав.
– Тишина в строю! – прикрикнул сержант первого взвода Жиров, рядом с ним стоял наставник Александр Петрович Путятин.
– Правильно, Егор, дисциплина – сестра победы и мать порядка, вот бы еще второй взвод приучить к ней… – нахмурился наставник, поглядывая на пару перешептывающихся витязей из соседнего взвода. – Лодьев! Мишин!
– Я! Я! – названные курсанты вышли из строя на пару шагов.
– Упор лежа принять!
Курсанты горестно вздохнули, но, не произнеся ни слова протеста, опустились на пол, приготовившись отжиматься.
– Начали, кого ждете? Вы теперь будете скрашивать наше ожидание, – размашисто показал на вытянувшийся двухшереножный строй наставник. – А то ишь взяли привычку… И раз-з! И два-а…
Пара курсантов не успели отжаться и дюжины раз, как из дверей показался запыхавшийся командир второго взвода.
– Господин наставник, в оружейной комнате готовы выдать фузеи!
– Хорошо, – немного горестно вздохнул Александр Петрович. – Вставайте, орлы, надеюсь, в голове у вас хоть что-то отложилось, впрочем, лишнее напоминание не помешает. После отбоя оба зайдете ко мне, думаю, я смогу найти для вас работу…
– Становись! – скомандовал наставник, как только провинившиеся заняли пустующие места.
Сержанты встали впереди своих взводов.
– Смирно! Напра-во! В оружейную шагом а-арш!
Полсотни витязей подошли к одной из оружейных в тот момент, когда оттуда выходили два взвода шестой роты. Лица первокурсников светились счастливыми улыбками – какой мужчина, пусть и отрок, не любит оружие?
На старых фузеях уже примкнули штыки, но снять кожаные чехлы не сняли. По правилам положено, чтобы до боя все холодное оружие находилось в ножнах или в чехлах. На учениях витязи примыкали штыки в оружейной до выхода. Тренироваться ходить строем с оружием следует начинать не перед неприятелем, а задолго до первого боя. Тяжело в ученье – легко в бою!
– И чего они радуются? – буркнул Игорь, рыжеволосый паренек с веснушчатым лицом.
– Возможности отличиться, – внезапно ответил Ялбу.
На калмыка недоуменно воззрилось все капральство и Ярослав в том числе. Ханский сын редко разговаривал с ними, чаще всего только на уроках, да и то не всегда. Вообще соплеменники Ялбу оказались более общительными и даже успели обзавестись если не друзьями, то знакомыми точно, лишь он один продолжал приглядываться к окружающим его людям.