– Нет у меня такого! Нет!
Разочарование написанное на лицах четверки могло бы сквасить тонну молока!
Федька аж побледнела.
– Но я же чую запах! Чую! Вот отсюда! – она ткнула куда-то пальцем.
– Нет там ничего! – упирался садовник.
– Должно быть! – девушка разгорячилась, раскраснелась, и от злости топнула туфелькой о земь. Сильно.
Внезапно послышался тихий скрежет. Стена барбариса, хищно вставлявшая колючки в любого посягнувшего, вдруг шипя, поползла в сторону.
Четверка, вытаращив глаза, смотрела на это действо.
Садовник машинально вытянул руку, сорвал нежно лелеемое им какое-то растение, и сунул веточку в рот.
От совершенно им святотатства глаза его выпучились.
– И вы скажите, что не знаете, что это такое?! – скептически прошипел Дрангинс, глядя на грядки, засаженные той самой растюхой, за которой они охотились. Нос он предусмотрительно зажал.
– Вот те крест, – непочтительно отозвался садовник.
Малой, стоящий впритык к Федьке, не успел быстро среагировать, и вдохнул насыщенный запах, ударивший в нос, стоило преграде отползти.
– ЛОВИ ЕГО!!! – истерически взвизгнул секретарь, глядя на заклекотавшего ненормальным голосом орла, целящего на него клюв.
Дрангинс недрогнувшей рукой резко сорвал с себя мундир, и накинул на птичку.
– Что-то мой гардероб нынче пользуется спросом! – недовольно проворчал он, кутая орла, бьющегося под плотной тканью.
Аккуратно, чтоб не повредить крылья.