– И кстати… Тебя тут какой-то мужик искал с утра.
– Что за мужик?
– Не знаю, здоровый такой, с округлой харей. На вид лет пятьдесят. Но не местный явно, я его тут раньше не видел.
– Что-то много «не местных» за последний вечер… – задумчиво произнёс я. – Что по снаряжению? В гражданке, как туристы, или в форме, как вояки?
– Скорее как вторые. Оружия при нём не было, но кепка и военный китель старый имелся… Ах, да вон же он идёт! – Жека указал рукой вниз, на платформу.
Со стороны вокзала к бару двигался крупный мужик, действительно одетый в потёртый военный китель, армейские штаны и берцы. Хотя утверждать наверняка, что это именно человек из Альянса, было рано: не в таком же виде он пришёл сюда. А старая военная форма – не такое уж редкое явление среди гражданских.
– Так, ладно, Жек, – хлопнул бармена по плечу, – принеси нам пока пожрать что-нибудь и воды холодной.
Жека кивнул и направился на кухню. Я тем временем спокойно уселся за стол к Лёхе.
– Порядок? – спросил он.
– Порядок. Ты чего злой-то такой сегодня?
– Да, а чего он такой дерзкий? И вообще у меня голова трещит после вчерашнего.
– Ну вот сидел бы себе спокойно, – я улыбнулся, но снова принял серьёзный тон. – У меня, кстати, к тебе вопросы будут по поводу нашей гостьи.
– Ох, точно, ты ж её вчера в итоге завалил, да? И как она?
В этот момент незнакомец в военной форме уже подошёл к нашему столику.
– Сэм Искатель, правильно я понимаю? – обратился он ко мне.
– Он самый.
– У меня для вас есть предложение, от которого вы не сможете отказаться.
– Звучит интригующе. Но хотелось бы узнать, с кем имеем честь разговаривать.
– Конечно, – заказчик пожал нам руки и сел за столик. – Думаю, стоит представиться. Николай Медведев.
Теперь всё окончательно сошлось. По фамилии или же по отчеству в метро имели привычку представляться только военные. У них это обычное дело, в то время как остальные чаще всего использовали сочетание имени и прозвища. Почему и как так сложилось, уже мало кто помнил. Кто-то считал, что фамилия напоминала людям о погибших родственниках и семьях, и пережить утрату легче, используя вместо неё прозвище. А кто-то полагал, что прозвище банально легче запоминать. У военных же строгие правила и консерватизм сохранили привычный уклад даже после Катастрофы.
– Ну что же, Николай, моё имя вы уже знаете. Алексей Стервятник, – я указал на своего товарища, – мой друг. Так что, если у вас какой-то заказ, можете не стесняться озвучивать его.