– Нет! Он не преступник! – выдохнула Юлия, не понимая откуда все эти нападки на Корнелия, и приходя в ужас от того способа ее защиты, который избрал Нерва. Она ни за что не пожертвует братом!
– Ты узнала письмо? – осведомился Домициан, кивая Юлии на злосчастный клочок в руках Клемента.
– Да, это писал Корнелий, но…
– Ты признаешь, что письмо кто-то попытался сжечь?
– Да, письмо явно побывало в огне, только…
– Ты признаешь, что префект Рима не изменил ни слова при прочтении?
– Да, но смысл иной…
Домициан взмахнул рукой, приказывая ей замолчать.
– Довольно! Уведите ее! Бросьте в темницу! Пусть там дожидается своего преступного брата.
К Юлии подступила стража, а цезарь еще раз, хмурясь и кусая губы, пробежал глазами выводящие его из себя строки.
– Неблагодарный гаденыш! – вырвалось у него.
Нерва не отступил от Юлии, мановением руки приказал стражникам остановиться, не подпустил их ближе, чем на шаг к ней.
– Мой государь! – воскликнул он, – Я еще раз призываю тебя пожалеть будущую мать, ожидающую наследника прославленного рода! Отпусти Юлию с миром! Она не повинна в преступлении брата. Она ничего не знала о нем!
– Смеешь оспаривать решения своего императора? – прошипел тот на такие слова, – Сам стремишься попасть под суд?
– Государь и бог! – ответил сенатор, – На свой страх и риск я все же озвучу мнение, которое сложилось у сенаторов о происходящем. Да! Корнелий Виртурбий виновен без сомнения. Показания свидетелей и все эти письма говорят о его виновности. Но не его сестра! Она всего лишь защищает то, что ей дорого, как я сейчас защищаю ее. Отправь несчастную домой! Женщина, ожидающая ребенка, не может быть брошена в сырой подвал, не должна прожить даже сутки среди настоящих преступников. Если желаешь наказать ее – просто запрети покидать стены ее жилища, но не лишай комфорта, столь необходимого в ее положении.
Юлия обернулась к Нерве не без благодарности. Он один из всех присутствующих решился вступиться за нее. Однако ей было очень больно, и непонятно отчего все вокруг осуждают Корнелия. Как и где он провинился? А она еще не верила Ливии, утверждающей, что ее Клодий пострадал из-за пары неосторожных фраз, высказанных в курии! Сегодня, сейчас, она убедилась, как просто осудить невиновного. Она сама была на краю гибели из-за нескольких ничего не значащих строчек злополучного письма и попадет туда же, где сейчас томится Клодий, если Нерва не одержит верх.