Валериус почувствовал, как холодный ужас закрался в его сердце. Тени на Фабрике больше не были просто тенями. Они что-то скрывали. Что-то, что могло заставить служителя исчезнуть без следа, что-то, что могло двигаться невидимо через сердце аванпоста, что-то, что теперь играло с ними, проверяя их защиту. Он обменялся мрачным взглядом с Максимом. Охота началась, и они не были охотниками. Тонкая игра достигла кульминации, оставив многих людей мертвыми и напуганными, шепчущими, но шепчущими только одно единственное слово: «гибель». И эти тени наверняка могли представить себя как ее воплощение. Он снова поднял руку и заговорил тихим голосом, убедившись, что все его подчиненные могут его услышать. «Приготовьте фонарики, теперь охота действительно началась. Пусть Император защитит наши души и позаботится о том, чтобы мы увидели завтрашний день». Его подчиненные тут же ответили с таким же рвением и громким криком: «За Императора и Империю! Смерть всем врагам, которые противятся его Божественной воле!»
Глава 4: Шепоты в коридорах
Инцидент на Фабрике разжег огонь страха, который теперь бушевал на Аванпосте Сигма-9. Тени, когда-то бывшие источником комфорта и привычности, стали угрожающими, таящими в себе невидимые угрозы. Сон стал роскошью, преследуемой тревожными снами и постоянным, грызущим страхом неизвестности. Но именно шепоты действительно начали подрывать моральный дух гарнизона.
Они начались незаметно, слабый, почти незаметный шорох, который, казалось, исходил из вентиляционных шахт и туннелей технического обслуживания, которые змеились через аванпост, словно вены какого-то огромного спящего зверя. Сначала их игнорировали как обычные скрипы и стоны стареющей конструкции, шипение давления воздуха или гул отдаленных машин. В конце концов, у таких типов зданий есть такие тенденции, которые пугают многих, живущих в них.
Но затем шепоты стали более отчетливыми. Персонал сообщал о слабых, шипящих звуках, похожих на голоса, бормочущие за порогом понимания. Слова, почти доступные пониманию, проскальзывали через вентиляционные отверстия, неся скрытый поток чего-то древнего, чего-то чуждого, чего-то глубоко тревожащего. Эти звуки не были естественны для сектора. Эти шепоты не говорили ни на каком существующем языке, это был даже не язык, они говорили напрямую с умами, с подсознанием. Они, по своей сути, развращали и заставляли многих терять рассудок.