– Приветствую, Ваше превосходительство, – обратился Мирабаль к старику, смотревшему в это время на себя в зеркало, – прибыл по Вашему поручению и ожидаю Вашего приказа. Однако же не имею представления, по какой конкретной причине был Вами вызван.
– Не переживай, Альбер, – с небольшим раздражением в голосе произнес Жёв из-за того, что никак не мог правильно закрепить перевязь, – я не для ругани тебя позвал. Напротив, необходимо обсудить несколько насущных вопросов перед смотром. Присядь в кресло, а то стоишь, как холоп перед бароном!
Мирабаль повиновался и сел в большое черное кресло, стоявшее прямо напротив расположившегося у зеркала Жёва. Последний покрутился перед зеркалом еще с минуту, после чего обернулся к собеседнику.
– Ты подготовил бумаги для министерства? Чем я буду отчитываться перед министром?
– Простите, Ваше превосходительство, – недоумевая сказал Мирабаль, вытирая платком со лба капли поступившего пота, – но Вы к министру поедете? Разве вы не в Марсель собирались?
– Я и еду в Марсель, кретин, – с еще большим раздражением ответил старик, наконец-то закрепив перевязь и подходя к футляру с шпагой. – Только я не знал, что в Марселе сейчас с инспекцией министр по делам колоний, мы же сейчас и ему тоже подчиняемся, помимо военного министра. Я вообще не разберу, зачем надо было комендатуры в подчинение министерства по делам колоний ставить! Это же создает дополнительные проблемы и для нас, и для этого пресловутого министерства, и для военного министерства, которому мы бог весть сколько лет подчинялись! Согласись, же, Альбер, это и для тебя очень тяжело, составлять кучу отчетов сразу на два министерства!
– Вы правы, Ваше превосходительство, нынче происходит множество не совсем понятных нашему сознанию вещей, – Мирабаль запнулся, когда обнаружил на себе грозный взгляд Жёва. – Однако, кхм…я думаю, что не только для этого Вы меня вызвали, я прав? Что-то еще произошло?
– Прав, ты прав! – бросил Жёв своему собеседнику, засунув шпагу в ножны. – Есть еще кое-что. Помимо встречи с министром, будь он трижды проклят, я еду в Марсель для продажи своего пленника. Пришло время попрощаться с Омаром.
– То есть, Вы продаете своего пленника-араба в рабство?
– Верно, – тихо согласился старик и громко вздохнул. – Сделка произойдет в тот же день, поэтому я не хочу, чтобы среди министерских подхалимов кто-нибудь об этом узнал, иначе меня сразу на пенсию спровадят. От тебя же хочу следующего: напечатаешь отписку мне, что, мол, отправлен на рынок за товарами для нужд канцелярии, понял?