Осмотрев ещё раз комнату, стало понятно, что она была такой же заброшенной, как и всё в Аванпосте. Никого из охраны тут, судя по слою пыли и запустению, не было очень давно.
Эй, ты как вообще? – спросил Аркус, разглядывая "Ворчуна", всё ещё борящегося с рвотными позывами и отходящего подальше от радиации. – Говорить можешь?
Д-да, – прохрипел Рой, вытирая рот рукавом. – Вроде да. А что?
Что стряслось то? Ты же у нас вроде как спец по всяким гадостям.
Это, – Ли указал рукой в сторону дальнего угла, где виднелись контуры человеческого тела, сидящего в, отдалённо напоминающем, позе лотоса, – не просто гадость. Такого я еще не видел, поверь мне.
Аркус подошел ближе. В углу, прислонившись спиной к стене, сидел гвардеец. Из одежды на нем был только, болтающийся на шее, медальон, а всё тело покрывали, многочисленные и, на удивление, очень ровные, шрамы, будто кто-то, очень аккуратный и педантичный, расчертил, чуть-ли не по линейке, всё тело гвардейца на идеально ровные квадраты и треугольники, создав подобие кольчуги. Из-под полузакрытых век, глаз почти не было видно, а голова была опущена. Но, не смотря на это, было заметно, что солдат ещё жив. Он тяжело дышал, а его грудь, покрытая такими-же, как и на остальном теле, шрамами, вздымалась в такт прерывистому дыханию, гоняя, смешавшуюся с воздухом, кровь по венам.
Аркус опустился на одно колено перед раненым.
"Он же совсем еще мальчишка", – пронеслось в голове сержанта, в эту же секунду, когда глаза Аркуса привыкли к темноте, он заметил на стене странные, светящиеся, и, от того ещё более мерзкие, надписи на, предположительно, Эльфском, сделанные кровью. "Искуситель… Удовольствие… Б-боль. Дар…"
По спине пробежал холодок, как будто отголосок воспоминаний, увиденных только что, на видео с планшета, ожил и, как паразит, начал извиваться, нашёптывая странные, доселе незнакомые Аркусу слова.
Эй, парень, – окликнул его Аркус. – Ты как? Слышишь меня?
Гвардеец дернулся, будто его ударило током. Веки его дрогнули и приоткрылись, явив затуманенный, но всё ещё полный жизни и осознанности, взор.
С-слышу, – прошептал он, голос его был слабым, хриплым, словно он не говорил уже целую вечность. – Кто… кто вы?
Свои, – ответил Аркус. – Мы с "Неустрашимого". Что здесь произошло? Что с тобой сделали?
"Неустрашимый"? – переспросил раненый. – Не помню такой. А, нет… Стойте, вы те, кто…