Спасти тридевятое и другие приключения Василисы - страница 35
Ох, какой случился переполох на главной дворцовой площади, когда глиняная статуя ожила, и Горыныч расправил затёкшие в одном положении крылья. Впрочем, дамы подняли такой визг, что змею заложило уши, и он, зажмурившись и прижав к себе Василису, взлетел вверх. Никита побежал за ними по земле, стараясь не упускать друга из виду.
История тринадцатая
(в которой никто ничего не помнит)
– Уф, и приснится же такое, – ворчал Никита, потирая шишку на лбу, – с младенчества с кровати не падал, а тут на тебе. И сон-то какой яркий, каждую деталь рассмотрел, вот только чем закончился, жаль, не понятно.
Богатырь поднялся с пола, потянулся, пару раз присел, налил молока в блюдце котёнку и вышел во двор, водные процедуры в бочке принять. А тут уже Горыныч за воротами топчется, с ноги на ногу переминается.
– Я тут вот что подумал, Никитушка, давно мы с тобой вместе не сидели, по душам не говорили, кваску да киселя не пили. Соскучился я!
– И я рад тебя видеть, друг мой. Проходи в дом, я мигом. Только в порядок себя приведу, и завтракать сядем.
Горыныч дым из ноздрей выпустил, крякнул и уменьшился. Стал ростом с человека, только рослого. Наклонил все три головы, чтоб об перекладину дверную не удариться, и в дом вошёл. Тут ему под ноги рыжий котёнок бросился и давай ластиться, урчать, лапками перебирать, словно старинного товарища встретил.
– Ути, какой хорошенький, – совсем растаял змей, – может, мне тоже такого завести? Домой приходишь, он тебе радуется, песни поёт. Ляпота!
– А что, и заведи, – поддержал вернувшийся в дом друг. – Ты чего на завтрак будешь? Яичницу из девяти яиц или двенадцати?
– Эх, была бы тут сейчас Василиса, оладушков бы напекла! – вздохнул Горыныч, мечтательно взглянув на потолок.
– Это да, и пироги у неё вкусные, особенно с мясом, – подхватил мысль богатырь, – мне сегодня снилось, что она нас всякой выпечкой баловала.
– О, и у меня сон про неё был и про тебя тоже! – намазал булку маслом Горыныч и положил сверху клубничное варенье. – Мы это, с ней на площади в городе стояли, глиной обмазанные, как статуи иноземные, а вокруг нас разные девицы ходили.
– А одной особо вредной королевне Василиса причёску подпалила…
– А потом мы за мелкой собачкой летели, что зеркальце в зубах несла…
– А я лбом о сук ударился и на этом месте проснулся…