Для меня осталось загадкой, какие цели преследовал Велес, позволив жить в своём доме. Он ничего не требовал, да и вообще не особо обращал на меня внимание. Днём молодой мужчина куда-то уходил, а по вечерам усаживался у окна в маленькой столовой. Не зажигая свечей, он точил саблю, с инкрустированной серебром рукояткой, или играл с кинжалом, время от времени поглядывая сквозь стекло в сад и на дорожку, ведущую к крыльцу.
Первые дни я не знала, чем заняться, боялась сделать и сказать что-то лишнее. Если я принималась за работу по дому, то Ян спешил пресечь все подобные попытки. Видимо, переживал, что более расторопная служанка, чем он, подсидит его и лишит тёплого местечка.
Работник из мальчишки был не слишком старательный. Но стоит отметить, его хозяин не особо переживал по поводу безупречной чистоты в доме, а еду было принято покупать в ближайшей харчевне. В обязанности Яна как раз и входило сбегать за пирожками или кастрюлькой жаркого к ужину. А ещё он содержал в порядке одежду Велеса, которой, к слову, было совсем немного.
Лишь через несколько дней, убедившись, что хозяин не собирается менять слугу на служанку, Ян разрешил мне заняться уборкой, чему я была несказанно рада. Простые и привычные действия заставили меня успокоиться, к тому же так я почувствовала себя хоть немного полезной, наведя безупречную чистоту в небольшом домике.
А вот с его хозяином у меня сложились странные отношения. С того самого дня, когда он спас меня от бродяг и привёл домой, я почувствовала к нему что-то особенное, то, чего не чувствовала больше ни к одному представителю противоположного пола.
Велес был потрясающий! Черты его безупречного лица выдавали принадлежность к аристократическому сословию, а мощное тренированное тело, с гордым разворотом плеч и офицерской выправкой, указывало на принадлежность к военным. А так как мне довелось увидеть его магические способности, я сделала вывод, что молодой человек не кто иной, как княжеский чародей.
Всегда спокойный, немного надменный и уравновешенный, Велес редко улыбался, но и печальным его сложно было назвать. Скорее ему подошло бы – безучастный или равнодушный. Хотя при этом нельзя было не отметить его доброту. Ведь, по словам Яна, он помогал всем сирым и убогим, что попадались ему на пути, ничего не требуя взамен.