– «Надо же, как повернулась жизнь!
Думал я, наливая чай.
– Шальные девяностые пролетели в один миг. Для кого-то они были бедствием, а кому-то принесли немалое состояние. Ума бы по больше в те годы. Ведь столько денег заработал на водке! В одной области купил, в другой продал, а разница в кармане. Главное, как говорил Остап Бендер, не вступать в конфликт с законом. А профукал всё в один миг. Что сейчас осталось? Старая «девятка»? Ладно, главное – не паниковать. Выберемся, бывало труднее. Хотя, если честно, труднее, наверно, не было».
Цедя из кружки горячий чай, я перебирал в уме всевозможные варианты для заработка. Устроиться, опять на завод? Какой смысл, когда оттуда все бегут? Мало жены, получающей за свою работу гроши? Нет, это не выход из положения. А что остаётся? Ехать в Москву на заработки? Как сосед? И здесь меня осенило: – «А что сосед? Плохо живёт? Во-первых, хочешь, не хочешь, а с бухлом придётся завязать, иначе финал будет где-нибудь в канаве, а во-вторых, постоянный заработок. Всё, дай бог до завтра дожить! Зайду к Коле, узнаю по поводу работы». Остановившись на этих мыслях, я встал из-за стола, сполоснул кружку и пошёл спать. К этому времени водка немного успокоила щемящую боль в сердце, и я, поворочавшись, минут десять, заснул. Ночь показалась длинной, но всё-таки прошла. Проснулся я от запаха жареной картошки доносившегося с кухни. Не раздумывая, встал с постели и направился туда. У плиты, ворочая картошку, стояла жена.
– Чего не на работе?
Входя на кухню, хмуро пробурчал я.
– Ты или ещё не проснулся, или от водки с ума спрыгнул, забыв дни недели. Сегодня же суббота.
Ответила мне Светлана.
– А где ребёнок?
– Ну что, он дома будет сидеть? Время одиннадцатый час. Позавтракал и убежал к друзьям. Пошёл и ты умываться да к столу.
Я зашёл в ванную, почистил зубы, умылся, выбрился и вернулся на кухню.
– Ну вот! Теперь на человека стал похож!
Улыбаясь, заявила жена.
– А кем был?
Присаживаясь за стол, недоумевая, переспросил я.
– У Дарвина из кого получился человек? Вот в твоём лице и повторяется эволюция.
– Значит, для науки я ещё не потерянный экземпляр?
Светлана поставила на стол тарелку с картошкой и, засмеявшись, добавила:
– Нет, нет, не переживай! Ни для науки, ни для меня с сыном ты не потерян, так что ешь спокойно. Медленно пережёвывая жареный картофель, я смотрел на жену, не зная, как она отнесётся к моей новой затее по поводу Москвы. Ночью, не раз просыпаясь от преследовавших меня кошмаров, я с трудом боролся с желанием похмелиться. Но зато было время подумать о работе. И сейчас решил поделиться с ней окончательно созревшими соображениями.