Мы ещё не спать ложимся, просто на улице дождик, и гулять нельзя. Поэтому мамочка говорит, что нужно полежать, потому что после дождика мы за грибами пойдём, ведь они и летом растут. И тётя Печка тоже говорит, что растут, а она всё здесь знает, потому что сказка же.
– А потом баба Яга девочке говорит: «Давай я тебя домой отведу, а то простудишься», – рассказываю я свою сказку. – А девочка поклонилась и спасибо сказала.
– Вежливая девочка оказалась, – говорит дяденька домовой.
– Ну она же хорошая была, поэтому… Ну а если плохая, то очень хотела хорошей стать, чтобы была мама, – объясняю я.
– Из какого же страшного места вас в сказку занесло, – вздыхает всё слышащая тётя Печка.
А дяденька домовой начинает меня расспрашивать о том, какой я была. Я ему честно всё рассказываю, что была очень-очень плохой, поэтому меня охорашивали и ещё подарки давали. Мамочка слушает меня, а потом плакать вдруг начинает. Я прерываюсь, чтобы маму пообнимать. Она гладит меня и говорит, что я всегда была очень хорошей, а люди злые, бяки просто, раз у них рука на такого ангелочка поднялась. И я тут задумываюсь. Мамочка же не может ошибаться, значит, мне просто так делали больно, потому что им хотелось?
Но тогда получается, что взрослые страшные, потому что… Когда я думала, что я плохая девочка, я понимала, что все подарки и охорашивание – это за то, чтобы у меня мама была. Я об этом дяденьке домовому и говорю, кстати. А тётенька Печка только вздыхает, но почему, я не понимаю. Мамочка говорит, что это было неправильно. Но мама ошибаться не может, потому что она самая лучшая на свете. Значит… Значит, те взрослые…
– Значит, мы жили с мамочкой в стране плохих людей, – делаю я вывод. – А нас не охорашивали, а просто плохо делали, потому что плохому человеку противны хорошие. Значит, правильно говорила девочка из сна.
– Какая девочка из сна? – интересуется мамочка.
– Я до сказки, когда засыпала, то оказывалась в таком классе для хороших мальчиков и девочек, – объясняю я ей. – Они там что-то делали, а я пряталась и просто смотрела, потому что интересно на хороших посмотреть.
– И они тебя не нашли? – спрашивает мама, гладя меня по голове.
– Сначала нет, – отвечаю я ей, наслаждаясь её движениями. – А потом, когда мне такие подарки дали, от которых я не могла шевелиться, нашли. Но прогонять не стали, и охорашивать тоже.