– Как тебя зовут? – Мартин не мог оторваться от её притягательного взгляда.
– Луна. А тебя?
– Мартин. Что за имя, Луна. Как будто ты – спутник, отражающий свет, даже находясь на расстоянии.
Она рассмеялась, и её смех раскатился по помещению, как ручьи, заполняющие изысканный звук.
– Пожалуй, это сложное имя, но в каждом из нас есть частичка света, – произнесла она очень серьезно.
Мартин почувствовал, что эта встреча уже стала чем-то больше чем просто случайной встречей в кафе. Во мгновение он осознал, что открылся этим разговором, как птица, впервые взлетевшая в небо. Луна заговорила о своих мечтах, о том, как всегда хотела стать художницей, но так и не смогла победить страх – страх неудачи, страх быть понятым неправильно. Она подобрала слова, как жемчужины, каждое из которых находило отклики в его душе.
Но откуда-то, издалека, донесся неприятный треск реальности. За стеклом – дождь, скапливаясь в лужи и коробя панораму. Это было напоминанием о том числе, что радость, переживания и открытие были кратковременными.
– Нам пора, – она взглянула на часы.
Мартин блокировал мысли о прощании, о том, что они могут больше никогда не встретиться. Он не знал, как это сделать. Но продолжал чувствовать, что это начало чем-то большим.
– Скажи, может, ты оставишь свой след в моей книге? – произнес он с надеждой, когда она с улыбкой начала накидывать пыльный плащ.
Луна обернулась, её взгляд был радостным, но с оттенком грусти.
– Да, может быть. Не забывай, каждый след оставляет историю.
С её уходом кафе снова наполнилось звуками из разговоров. Но в душе Мартина оставалось молчание, новое, неосознанное, потому что он знал, что встретил кого-то, кто мог изменить всё.
И всё же надежда купала его в объятиях луны, как в волшебном свете счастливых мгновений.
Глава 2: Отзвуки судьбы
Мартин пробыл в кафе всего лишь несколько минут после ухода Луны, но ощущение ее присутствия все еще витало в воздухе, как аромат утреннего кофе. Он всматривался в отражения капель дождя на стекле, чувствуя, как мир вокруг него продолжал вращаться, словно ничего не произошло. Он невольно поймал себя на мысли, что каждый звук, каждая тень, казались ему зловещими, почти угнетающими, без ее светлой улыбки.
После нескольких минут размышлений он встал и вышел на улицу. Ледяной ветер пронзил его, но он невольно улыбался, вспоминая, как Луна говорила о мечтах и смелости. Она стала тем лекалом, согласно которому он начал мерять свою жизнь. Каждый шаг по мокрой мостовой отзывался в его сердце.