– Самуэль, а как насчет картошки фри? Будешь?
В момент, когда, наконец, стало потише, к нам подошел официант. Уже достаточно взрослый мужчина, на лице которого не было ни единой эмоции. По каменности своего лица он мог обойти даже отца Ханса, которого я видел всего пару раз, но этого хватило, чтобы решить, что у него вовсе отсутствует душа. Иначе как объяснить, что у человека абсолютно не меняется выражение лица? Хоть старик был крайне неприятный, но умный, так что с мозгами у него явно был порядок.
– Вы готовы сделать заказ?
– Пожалуй, да. – откликнулась Рикке – Ханс, вы выбрали?
Они условно разделили детей на тех, с кем возилась Рикке, а кто доставался Хансу. Так было всегда, что, по идее, должно было упростить семейные выходы. Однако, как показывала практика, Рикке занималась только упрямцем Самуэлем, а всех остальных нянчил Ханс. В этот раз сложилась ровно такая же ситуация.
– Пожалуйста карбонару и две картошки фри. А мне стейк и кружку пива.
– Еще одну картошку, молочный коктейль, запеченную форель и четыре порции мороженного. Мальчики, вы определились?
Свай снова поднял глаза на меня, ожидая моего решения. Я не особо решил, что конкретно хочу, так что озвучил то, что по любому понравится братишке.
– Я буду клопс и картошку, и обычную воду.
– Я тоже – откликнулся Свай, и я, улыбнувшись, потрепал его по волосам.
Официант, записав весь заказ, еще раз повторил его нам и, получив подтверждение, удалился.
– Отойду в уборную – предупредил я и вышел из-за стола.
За все шесть лет я так и не привык проводить время в такой большой компании. Мне было крайне неуютно, но, признаться, я не особо то и пытался. У меня ни разу не было мыслей, что приемные родители должны были на мне остановиться, но и никакой радости после каждого нового ребенка тоже. Мне было вполне комфортно, но даже сейчас я понимал, что с трудом высижу весь ужин. Однако, не мог не признать, что почувствовал себя просто прекрасно, когда вышел из машины перед дверьми ресторана. В тот момент я снова ощутил, как тяжело мне дается заточение в четырех стенах.
Возвращаясь к столику, я обнаружил маму Хокона Остенсона. Для меня данная встреча стала неприятной, хотя я и не думал, что она меня вообще знает. Хватило и того, что я ее прекрасно знаю. Тем не менее, женщина практически от самой уборной следовала за мной, из-за чего я ощутимо напрягся. Поэтому, когда она остановилась недалеко от нашего столика, я облегченно выдохнул, но, как оказалось, ненадолго. Стоило мне подойти к своему месту, как женщина вскочила и приблизилась к нам.