Молча приняв доклад, и резко козырнув в ответном приветствии, Устиловский он же Химик, стал в таком же резком стиле расхаживать вдоль построения. При этом он молчал, создавая тем самым гнетущую обстановку. Сам стиль рассхаживания, его манеры движения и действий были, как бы сказать кипишными.
– Дежурный – крикливым голосом прервал напряженное молчание Химик.
– Шкуро ёперный театр. Ты что хочешь вместе со своим вахтенным у трапа Ярощуком на новые сутки заступить?
Николай недоуменно посмотрел на него, силясь понять, что случилось и что не так с Ярощуком и тем более с ним самим. Вроде не с похмелья. Правда вчера принял немного со своим корешом-"сверчком" с соседнего ВМ, но выпили то всего немного и то после отбоя. Может, заложил кто?
– Ни как нет тащ старпом. Не хочу – миролюбиво ответил Шкуро и, улыбаясь, добавил в шутку, что бы снять накалившуюся атмосферу:
– А что с Ярощуком не так? Замечен был за непристойным занятием, во время вахты?
Химик шутку Николая не оценил и на его слова, крикливо взвизгнул:
– Он у тебя во время вахты у трапе на кнехте сидел и курил. Думал, что ни кто не увидит… Я в его года даже в рот не брал…
Тут Устиловский осёкся на полуслове, чувствуя, что ляпнул что то не то, и уловив насмешливые взгляды подчинённых приказал:
– Шкуро выводи бойцов на физзарядку. Сам лично с ними пробежку совершу. Только переоденусь.
Старший мичман так же резко, стуча каблуками по трапу, поспешил в люк, где располагались каюты комсостава корабля.
– Так сегодня же выходной тащ… Зарядки по распорядку вроде нет… – напомнил ему Николай.
– А мне похер – послышался голос с низу:
– И Ярошук с нами побежит. Будет знать, как курить на вахте… А ты его на трапе заменишь…
На эти слова Химика Николай состроил неприличную физиономию и развёл руками.
После подъема флага Устиловский вызвал Ваньку к себе в каюту для знакомства.
– Разрешите тащ старший мичман – постучал в дверь Соколов и, получив добро, зашёл во внутрь. Каюта старпома была маленькая, как келья монаха. Вся мебель состояла из небольшой койки, стола, шкафа для одежды и умывальника стоящего в углу у двери. Химик сидел за столом и что то писал.
Ванька стоял возле двери, приминаясь с ноги на ногу, заранее готовясь к вопросам на которые ему придётся отвечать.
Наконец Устиловский оторвался от писанины и повернулся в сторону матроса.