Багдасаров шёл, не оглядываясь, но наверняка был уверен в том, что Влада не отстаёт. Она даже усмехнулась самой себе, что это глупо! Глупо подчиняться ему, глупо идти на поводу, глупо позволять контролировать чувства. А он контролировал!
И вот одна фраза о Берте… едва ли случайная, привела её в чувства. Ведь он знал, как сильно Влада не любит чувствовать себя слабой. К тому же с такой Владой скучно, неинтересно. Браво, Багдасаров!
Бывший – это тот самый наркотик,
привыкание к которому наступает мгновенно.
Багдасаров сидел напротив неё за столиком в ресторане и разглядывал с нездоровым весельем. Он «перешагнул» сегодняшнее утро, отправил его в список того, что было. И Владу подтолкнул, чтобы не задерживалась. Крайне завидная черта характера. Или выработанная годами привычка, как вариант. Вот она сама, например, не могла с той же лёгкостью откреститься ни от событий, ни от мыслей. И ядовитое напоминание, что если бы вчера не сбежала, если бы вошла в подъезд…
– То не изменилось бы ровным счётом ничего, – пакостно усмехнулся Багдасаров, будто влез в её голову и посмел изучить все, до последней, мысли.
И пусть до этого казалось, что бывший погрузился в изучение меню… В общем, так только казалось! И этим замечанием, которое, по сути, можно было бы оставить при себе, Багдасаров только лишний раз намекнул, что видит её насквозь и также… намекнул… что выкидывать фокусы не советует. Он не милашка из девичьих грёз. И не добрый сказочник. Он тот, кто предъявил права на её мысли, на её тело, да и на всё существование в целом. И никто, даже сама Влада не сможет оспорить это право. Потому что Багдасаров собственник. Потому что он может быть зол и опасен. Потому что он сильнее. И морально, и физически. А если вдруг Влада или кто другой вздумает в этом усомниться, то за Багдасаровым не заржавеет продемонстрировать намерения, характер и методы.
Он умел быть обаятельным, обходительным и милым. Он умел становиться на колени и покорно склонять голову. И ровно с той же лёгкостью втаптывал в землю и порабощал, лишая ходов к отступлению, а то и доступа к кислороду. Ведь демонстрация власти должна быть такой, чтобы вопросов тупо не возникало!
«Но как же всё-таки умело он создавал иллюзию!» – восхищённо воскликнула девчонка, таящаяся глубоко внутри Влады. Иллюзию превосходства противника, разумеется. Создавал и поддерживал до тех пор, пока это оставалось удобным или выгодным. А потом бил. И ослеплённый этой иллюзией противник падал и ломал хребет, а Багдасаров переступал.