Влада ответила, не задумавшись:
– Никому. Бизнес он вёл без партнёров, пилить наследство по большому счёту и некому. Разве что два десятка братьев… но это, скорее, мои проблемы.
Прикинув, сколько теперь стало этих самых проблем, Влада мысленно взвыла.
– В общем, будут вопросы – звоните, но особо моим расположением пользоваться не стоит. Могу и нагрубить.
Следователь едва не поперхнулся подобной наглостью.
– Вы считаете, что наш разговор окончен?
– Считаю, что с реальной помощью вы ко мне не торопитесь, а вот создать трудности – это запросто. Вы вправе придумать ещё сотни три вопросов, но всё, что я знаю, уже сказано.
– Вашим характером, да гвозди заколачивать, – практически искренне восхитился следак, а Влада практически искренне смутилась.
– Это всё?
Она кивнула до того, как получила утвердительный ответ, и направилась к секретарше. Пнула её туфельку, привлекая внимание, и присела рядом. Стула не нашлось, но довольствоваться ковролином не впервой.
– Что произошло? – сухо поинтересовалась Влада, но узнать подробности так и не случилось.
По всему выходило, что посетителей у Керима за вчерашний вечер не было. Селектор молчал, а нарваться на неприятности самостоятельно секретарь так и не решилась. О своём уходе она известила деликатным постукиванием в дверь, ведь крутой нрав директора знала не понаслышке.
Запах кофе в приёмной с утра навёл на мысли, что шеф влился в трудовой процесс. Только сейчас выяснилось, что кофе пил «коммерческий», так как кофемашина из его приёмной уже неделю как в ремонте.
Всё это секретарь выдала на одном дыхании, а как дело дошло до подробностей, снова залилась слезами. Влада не хотела выслушивать вопли и точно не думала подбирать успокаивающие слова. Надёжнее было бы отвесить Вере пощёчину. Но следователь всё ещё наблюдал, и пришлось уныло молчать и, стиснув зубы, ждать, когда же Вера выполнит норму по стенаниям. Всё же взяв себя в руки, секретарь перешла на судорожный шёпот.
– У него был полный рот таблеток! – выдала она, будто по секрету. – Я сначала решила, что Керим Хамидович просто поскользнулся. Только потом обратила внимание на неестественную позу, и пришла догадка, что, падая, он свернул себе шею. А подойдя ближе, увидела эти таблетки. Он их будто целую жменю в рот затолкал, понимаешь?.. А сам весь какой-то синюшно-бледный. Страшно так – словами не передать. Ну, я в крик. А дальше, клянусь: ничего не помню! Владочка, что теперь будет?