– Здравствуй, Андрей, спасибо, что пришёл. – Со стороны они выглядели как врач скорой помощи, навещающий любимого бездомного пациента.
– И вам, доброго дня. Как не прийти-то? Деньги всегда нужны. Давайте побыстрее, пожалуйста, меня Клава ждёт, я её сюда не стал вести, пнёт еще кто. – Клавой звали необычайно умную старую овчарку, с которой жизнь обошлась не сильно лучше, чем с Андреем Петровичем.
Бездомный медленно снял куртку, закатал рукав кофты и протянул руку, всю испещренную как свежими, так и уже давно зажившими шрамами. Некоторые из них имели неровные края.
– Как твой прошлый порез? Хорошо заживает? – Андрей, не отвечая, закатал второй рукав, и показал недельный, уже хорошо зарубцевавшийся порез с рваными краями. – Ну, Петрович, затягивается на тебе всё как на Клаве, конечно. Давай другую руку. Сегодня будет совсем чуть-чуть, но заплачу полную сумму.
Тут случайный наблюдатель увидел бы, как врач скорой помощи протянул бомжу тысячу рублей, после чего открыл оранжевый ящичек. Достав оттуда бинт, вату, спирт, маленькую бутылочку перекиси и два свернутых широких тампона из марли, медик зачем-то взял в руки нож для хлеба с мелкими зубчиками. Затем, слегка подумав, убрал хлебный нож, и достал скальпель в стерильной упаковке.
Бездомный, увидев, что нож-пилка убран, вздохнул с облегчением. Протянутая рука будто стала трястись поменьше. В голове у медработника уже четко выстроился план действий, осталось только приступить: смачиваем вату спиртом и протираем руку, от локтя до запястья, слегка по диагонали. Затем берём скальпель, нажимаем им в середине предплечья чуть справа. Чувствуем, как лезвие вошло в податливую мышцу. Рука инстинктивно дёргается, Андрей Петрович тихо с шипением выдыхает и зажмуривается.
– Нет! Ты должен смотреть, иначе придётся еще раз, ты же сам знаешь. – Одёргивает его клирик.
Многие из мразей предпочитают доноров, которые боятся собственной крови. Так можно получить больше, с меньшими травмами. Зажмуренные глаза с усилием открываются и смотрят, как медленно скользящий по плоти скальпель оставляет позади себя разрез, из которого незамедлительно начинает сочиться кровь. Миллиметр за миллиметром лезвие приближается к запястью, грозясь перерезать вену на нём вместе с сухожилиями. Рука дрожит всё сильнее. Быстрый взгляд на Исидора. Глаза выпученные, волосы слегка приподнялись, будто под напряжением, открытый рот и нервно бегающий по передним зубам язык, всегда свежий ожог на правой щеке начал сочится сукровицей. Нет, лучше уж смотреть на то, как кровь покидает тело и уже начинает капать на асфальт.