– Покажу твою работу, сегодня же договорюсь о встрече, Николай Пахомович, я уверена, заинтересуется. Да что там, он, как и я, будет в восторге. – не умолкала учительница.
–Тебе, Василькова всенепременно нужно на биологический факультет, – торжественно объявила она, – к Николаю Пахомовичу, к Васютину; – и, как бы иссякнув, как будто из воздушного шарика выпустили воздух, не села, а упала на свой стул.
Лизу конечно порадовало, что Эм так восторженно восприняла её работу. И польстило то, что эту работу покажут профессору. А новое прозвище, что ж это была та самая ложка дёгтя в бочке мёда.
После уроков зашла в магазин и помимо прочего купила «многошоколадный» торт. Отпраздновать успешную сдачу зачёта с бабулей. Тихим, зимним вечером, уютно устроившись на кухне, бабушка с внучкой пили чай с тортом. Девушка взахлёб рассказывала, единственному близкому человеку, своей бабушке о том, как она презентовала свою работу по биологии.
– У Эм глаза просто блестели, у неё даже рот приоткрылся, когда она слушала, – говорила она. Поток слов так и лился, даже чай остыл.
– Ещё она обещала показать мою работу Васютину, это профессор биологии. Он в университете преподаёт. Сказала, что познакомит его со мной, потому что моя работа, шедевр; – не умолкала Лиза, запивая слова чаем.
Бабушка смотрела на внучку с умилением и тихо радовалась, не перебивая. Прервав ненадолго свою тираду, прервавшись на поглощение торта, Лиза продолжила рассказ. Когда поток слов окончательно иссяк и рассказывать было почти уже нечего, девушка налегла на торт. И вот, торт доеден, чай выпит, восторг улёгся, огонь в глазах приугас, Лиза, глубоко вздохнув сказала:
– Ба, я теперь не моль и не поганка, и даже не одуванчик. У меня новое прозвище, я теперь – Плесень. Сказала и её глаза потускнели, стали безразличными.
– Ба, – сказала, Ба, – что ж это они, вы ж вместе… столько лет, с первого класса. Что ж они тебя не любят-то так?
Лиза посмотрела на бабушку, глаза её сузились и в них мелькнул чёрный огонь.
– Да ладно, бабуль, я-то их тоже не люблю. Не ненавижу, нет, но не люблю. Только ты и осталась у меня, кого я люблю, – сказала девушка и положила свою руку поверх морщинистой руки своей бабушки.
Поезд продолжал наматывать на колёса километры пути. Вид из окна поменялся, исчезли сопки и поля, теперь железнодорожные пути пролегали через миллионы деревьев, через тайгу. От того, что тайга была очень густая, и, некоторые деревья подступали очень близко к путям, в купе сделалось сумрачно, как будто наступил вечер. Хотя часы показывали одиннадцать часов утра. Иные деревья, растущие особенно близко к ж/д насыпи, касались своими ветвями мчащиеся мимо вагоны, словно хотели схватить чужака, вторгшегося на их территорию. Стволы деревьев, кроны, листья и иголки мелькали за окном со скоростью движения поезда. У Лизы даже стало рябить в глазах и появилось лёгкое головокружение, поэтому она отвернулась от окна.