Михаил молчал, глядя куда-то в сторону, за окно, словно там были ответы на все ее вопросы. Анна чувствовала, как в ее душе нарастает напряжение, как сердце начинает биться чаще. Она не знала, что сейчас произойдет, не знала, чем закончится этот разговор, но она понимала, что они должны поговорить об этом. Они не могли продолжать притворяться, что все в порядке, когда на самом деле она чувствовала, что между ними существует невидимая стена. И ей нужно было понять, почему эта стена существует, почему Михаил так боится открыться, и смогут ли они ее когда-нибудь разрушить, или эта стена навсегда останется между ними, разлучая их сердца.
Она ждала его ответа, затаив дыхание, и в этот момент ей казалось, что все ее надежды и мечты висят на волоске, что от его слов будет зависеть все их будущее.
Невидимая стена
Молчание Михаила давило на Анну, словно толща воды, постепенно поглощающая ее с головой. Она наблюдала за ним, пытаясь прочесть в его глазах хоть какой-то намек на то, что происходит у него в голове, но его взгляд был отстраненным и пустым, словно он смотрел сквозь нее в какое-то далекое, недоступное ей измерение. Его брови слегка сдвинулись, образуя легкую, но заметную складку на переносице – этот жест был для Анны подобен сигналу тревоги, знаку того, что он уходит в себя, закрывается от внешнего мира, словно черепаха, прячущаяся в свой панцирь. Она чувствовала себя беспомощной, словно она находится в самом центре лабиринта, в котором она не может найти выход. Она ожидала, что он что-то скажет, что он попытается объяснить свои слова или хотя бы опровергнуть ее догадки. Но он продолжал молчать, глядя куда-то в окно, на улицу, которая медленно просыпалась от сна. Его взгляд, казалось, был поглощен каким-то внутренним диалогом, в который ей не было ни доступа, ни приглашения.
Анна поставила чашку с кофе на деревянный стол, и этот легкий стук фарфора по дереву прозвучал в наступившей тишине словно выстрел. От этого звука Михаил вздрогнул, как будто очнулся от глубокого сна, словно его вырвали из какого-то чужого мира. Он повернулся к ней, и она увидела в его глазах замешательство, смешанное с какой-то невысказанной печалью, с какой-то глубокой тоской, которая, казалось, терзала его душу. Он выглядел растерянным, словно заблудившийся ребенок, которого потеряли в большом и шумном городе.