– А ты заходи, голуба, раз интересно – вдруг пробасил кто-то над ухом.
Алька от неожиданности и страха чуть не упала. Опрометью бросилась она прочь уже не чувствуя холода и усталости. Скорее домой! И тут судьба нанесла очередной удар: никакого дома за поворотом не было. Вообще её улицы не было. Алька сначала оторопела, потом выбежала на дорогу. Она металась по дороге, но не узнавала местность. Где она? Где её дом? Посмотрела назад – всё правильно, она не заблудилась. Вот он, перекрёсток Безымянной улицы и Многообещающего тупика у дома номер пятнадцать. Но куда делись дома? Что вообще здесь происходит и почему этот кошмар происходит именно с ней? А самое главное: что ей делать прямо сейчас? Девушке хотелось завыть от ужаса, начать колошматить во все двери. Лишь бы не остаться одной. А ведь верно! Она может попросить помощи.
Алька вернулась на Безымянную и начала бегать от одной двери к другой. Но двери заперты. В домофон ей никто не ответил. На крики никто не зажёг свет и не выглянул в окно. И даже попытки запулить снежком в окно первого этажа остались без ответа. Серый город игнорировал Альку.
Наконец девушка бессильно опустилась прямо в снег. В глазах предательски защипало. Она вспомнила метод, позволяющий укротить панику. Зажмурилась и попыталась сосредоточиться: «Так, что я сейчас чувствую? Мне страшно, мне очень страшно, а ещё холодно, мокро и очень жалко себя! Так, а что я сейчас хочу?» Ответить себе на этот вопрос она не успела.
– Голуба, если у тебя нет особых причин сидеть ночью в сугробе, то почему бы не зайти в «Последний приют»? Возможно тебе будет так же страшно и очень жалко себя. Но по крайней мере не так мокро и холодно как сейчас.
– А?
– Вот видишь! Уже и уши отморозила. Пойдём! У мамани какава вкусная на плите. Ты любишь какаву?
Девушка открыла глаза. Рядом с ней стоял рослый детина. Валенки, старомодный тулуп и ушанка, повязанная сверху синим оренбургским платком придавали ему странный вид. Как ребёнок-переросток. Интересно, ему можно доверять? Она не помнила как подала ему руку, как дошла до странной вывески, как очутилась внутри. Может она была в забытьи и странный детина принёс её? Или весь этот ужас вообще плод её воображения и она спит?
Внутри «Последнего приюта» горел свет. А ещё там было тепло. Алька почувствовала облегчение, что наконец-то ночь осталась за порогом и она получит хоть небольшую передышку от своих бед.