– Может быть, мы на «ты» перейдём? А то вроде как ровесники, а «Вы-каем», как взрослые, – я рассмеялась, устраиваясь на сиденье в пол-оборота, чтоб удобнее было смотреть на собеседника. Вампир посмотрел на меня как-то странно, неловко улыбнувшись в ответ.
– Да, давай, конечно. Прости, что уточняю – ты же человек, верно?
– М? Да, а что?
– Да нет, просто ты сказала, что мы примерно ровесники, поэтому я решил уточнить.
Моя улыбка стала несколько нервной.
– А тебе сколько лет?
– На будущий год будет шестьдесят три.
– Ладно, когда-нибудь я привыкну к тому, как хорошо вампиры сохраняются с годами. На вид больше двадцати семи тебе б не дала при всём желании.
– Я б тебе тоже.
– Мне двадцать два.
– Извини.
Первый час пути мы ехали почти молча, перекидываясь только какими-то простыми дежурными фразами. Я всё больше смотрела по сторонам, на укрытый белым покрывалом посёлок. Довольно быстро пятиэтажки сменились домами в два-три этажа, потом частными домами, а ещё через несколько минут и вовсе дорожный указатель известил о том, что посёлок закончился. Теперь уж начались только бескрайние поля да леса. Кое-где запорошенными домиками темнели сёла и деревеньки. В окошках тепло горел свет, из труб шёл дым. В студёном воздухе он шёл точно вверх, будто нарисованный.
Машин на дороге почти не было, люди предпочитали укрываться от мороза в домах и не выходить лишний раз на улицу.
Тем для разговоров больше не нашлось: Казимир явно устал после нескольких часов за рулём, а я не стала его загружать и задремала, убаюканная мерными покачиваниями автомобиля по заснеженной дороге.
Дом, в котором жил Казимир, словно бы вышел из сказки: большой одноэтажный сруб под толстой снежной шапкой казался совсем приземистым. Он смотрел на нас глазами-окнами, обрамлёнными расписными наличниками. На улицу лился тёплый свет, но кружевные занавески в цветочек закрывали от нас внутреннее убранство дома. Видны были только цветы в глиняных горшочках, украшающие подоконник на кухне.
– Милости прошу к нашему шалашу.
Мы вышли на улицу. Даже в ночном сумраке было видно, как бело всё вокруг. И запах стоял такой совершенно особенный, зимний-зимний. В городе он тоже есть, но всё же не такой отчётливый.
Казимир припарковал машину на расчищенную площадку под навесом и достал мои вещи.