– Свет выключи. Я стесняюсь, ― попросила она.
– Ещё с чего, с какой стати? ― ещё больше удивился я.
– Тогда отвернись, я спать хочу!
– Ну, ты даёшь! ― Я задохнулся от её наглости. ― Хорошо, выключу. Спи, если хочешь! А я у окна буду стоять! Мне пойти тоже некуда.
– Ну и стой.
Я выключил свет, вернулся к окну.
– Помоги только. Жмёт.
– Как?
– Сзади расстегни.
Обернулся. Такого вообще не ожидал. Более того, опешил! В комнате светло от окон общежития, напротив нас. Она без блузки. Спиной ко мне. Полоска беленького лифчика с застёжкой. Тонкая талия, узкие плечи, каштановый хвостик чуть ниже лопаток.
Конец шестидесятых годов, сексуальная революция только на подходе. Было и у нас несколько бойких девчонок в институте, но, чтобы так! Мало того, что блузку сняла, так ещё и расстегни! Разве откажешь? Пришлось повозиться. Пальцы не слушались. Застёжка из четырёх крючочков на спине. Не так просто. Не каждый день приходится лифчики расстёгивать.
– Какой ты неловкий! ― упрекнула меня. ― Теперь отвернись, ― сказала она, подняла руки к хвостику волос, одной рукой приподняла его, другой сняла с него резиночку, и волосы рассыпались веером. Сбросила юбку и, мелькнув трусиками, нырнула в постель носом к стенке.
– Теперь можешь повернуться.
– Я и не отворачивался!
– Так и будешь стоять, или спать? ― спросила, взглянув на меня.
– Так и буду! ― отвернулся и подошёл к окну. Неужели она действительно подвинется?
– Ну и стой!
Стало обидно. Что это я? С ней рядом лечь? Но разве уснёшь? Только намучишься. Пройдено, ну обнять разрешит, а потом целый день низ живота ныть будет.
– Что молчишь? ― спросила наглая.
– Буду у окна, ― буркнул я.
– Всю ночь?
– Да.
– Я тогда сплю. Можно?
– Спи.
Не знал, что делать. Решился. Подошёл к койке. На табуретке девчоночья одежда, её лифчик с мелкими чашечками…
– Подвинься.
– Это ты?
– Нет, дед «Мазай» и зайцы!
Снял куртку, разделся до трусов и нырнул под простыню.
– Подвинься.
Невольно прикоснулся к ней тыльной стороной ладони и понял: из одежды у неё сейчас только часики. Когда успела? Что, резинка жмёт? Долго лежал, затаив дыхание, боялся пошевельнуться.
– Спишь? ― спросила она шёпотом.
– Нет. Разве уснёшь?
Она повернулась и крепко обхватила меня руками за шею. Голова закружилась…
…в последний миг прервалось дыхание, всё растворилось, яркий свет ударил по глазам, промелькнуло лицо зеленоглазой. Опустошённый, сомкнул веки…