Изуми было шесть, когда она вместе с семьёй переехала в дом напротив с покатой серой крышей и гравийной дорожкой. Его мама тогда быстро испекла шарлотку и, захватив его с собой, наведалась к соседям. Пока взрослые разговаривали, они с новой девочкой играли в классики, точнее, играла она, а он смотрел, как та бросает камешек и прыгает по расчерченным квадратикам в белых туфельках. Он особо не дружил с девочками, не находя с ними общий язык, но с Изуми было всё как-то легко, по-другому. Она не надоедала и если он молчал большую часть времени, думая о своём, не обижалась, а продолжала находиться рядом с ним, мягко улыбаясь. В ней было что-то тёплое, чистое – бескорыстное.
Итачи хотел было уже её разбудить, но помедлил. Вспомнив, что в последнее время она ведёт себя довольно странно: мнётся, краснеет, иногда убегает ничего не говоря и решив, что это его шанс разузнать, что её беспокоит, подошёл чуть поближе.
– Тебя что-то тревожит, Изуми?
– Нет, – ответила она всё так же тихо, слегка разомкнув губы.
– Итачи тебя обидел чем-то?
– Нет, – в голос прокрались нотки возмущения, – он очень добрый, он бы никогда меня не обидел, – улыбка расползлась по его лицу.
– Тогда почему ты в последнее время его избегаешь?
– Я, – протянула она и зрачки под тонкой кожей век забегали, – люблю его, но боюсь признаться.
– Любишь? – чуть не обронив часы, шёпотом переспросил Итачи. Он не ожидал это услышать. «Лучше бы она злилась на что-то», – раздражённо подумал про себя мальчишка, сжав кулаки. Изуми была его единственной подругой, и ему совсем не хотелось, чтобы она уподоблялась всем тем влюблённым девчонкам, что оставляют письма в его шкафчике и поджидают где-то за углом, признаваясь в своих чувствах, перекладывая ответственность на его плечи. После каждого отказа он чувствовал себя паршиво, видя слёзы на красивых лицах и слыша тихий всхлип, прорезающий тишину. Ему не нравилось быть причиной чей-то боли. Изуми была ему дорога и он ни за что на свете не хотел бы ранить её, однако любовью бы это не назвал, по одной простой причине, считая, что влюблённость или любовь может возникнуть только у взрослых. – А за что ты его любишь, Изуми?
– Не знаю, – её голос был таким нежным и обволакивающем, что тут же прогнал непонятное смятение в нём, – когда он рядом, мне хорошо – когда его нет мне немного грустно.