Я вскочил, понимая, что Мильку надо спасать, но, не понимая, как.
– Сидеть! – рявкнул Савва, поднимая револьвер. – Никто твою, «сестренку» убивать не собирается. Я в баб сроду не стрелял, и стрелять не собираюсь, да и мои бойцы не станут выполнять такой приказ. Отпустим мы ее, вещи заберем, переоденется в нормальную бабскую одежду и пусть дует на все четыре стороны. А вот тебя придется доставить к Вяткину на допрос. Там уж ты сам выкручивайся. Про «сестренку» говори все, что хочешь, больше ты ее не увидишь. Я скажу, что застрелили ее. За тебя слово замолвлю, только едва ли это тебе поможет.
Савва ушел, а для меня эта комната превратилась в КПЗ. Савва перед уходом сообщил, что сидеть мне тут до завтрашнего утра под замком, а потом отконвоируют в Павловск. Допроса я не боялся, полагая, что отделаюсь разжалованьем в рядовые бойцы. Буду служить дальше в милиции под началом Саввы, а там видно будет. Савва мужик нормальный, нет в нем лживости и хитрости. За Мильку можно не волноваться. Если сказал, что отпустит, значит отпустит. Пусть решает свои задачи со своим мужем. Короче, я надеялся, что на этом мое задание от конторы завершено, и дальше я вольная птица. Почему я так решил? Да, черт его знает. Это ведь на бумаге все просто. Привели меня, Милька со своим Алексеем, в какое-то общество, показал я им пальчиком на Веру Павловскую. Милька с ней побеседовала, рассказала про свободную и счастливую жизнь людей в Советском Союзе, а потом мы все вместе, вчетвером, с песнями, отправились временными порталами обратно домой в 1971 год. Вот так! А что у нас в реальности?
Реальность была не столь радужной. Не факт, что я без Мильки смогу выбраться в наш мир, ведь люк закрывала она, и там мог быть хитрый замок. А как иначе? Начнут шастать туда – сюда кто попало… Ну, даже если и нет замка, вернусь один, без Мильки, меня товарищ майор встретит не ласково.
Между тем время шло, еду мне принес вооруженный милиционер, а дверь в комнату все время была закрыта снаружи. Этакий домашний арест получается. Савва больше ко мне не заходил, а меня начала волновать судьба Мильки. Зря рассорились они с местной ВЧК. Ничем теперь я им помочь не смогу, даже если выпутаюсь. Ночью я спал плохо, откуда будет хороший сон, если настроение поганое. Пытался сочинить правдоподобную историю о своем исчезновении, для нового начальника, Вяткина. Эх, если б Лев Борисович был, все было бы проще, мы друг друга знали… Да нет, пожалуй не проще, даже наоборот, быстро бы уличил во вранье. Господи, да что я парюсь… Ведь мой рюкзак у них, а там столько всего не тутошнего… Достанут батарейки из фонарика, а там дата выпуска. Да даже этого не надо, и так сообразят, откуда это все…