Через полчаса мне позвонил Бродский.
– Володь, я сдуру отдал этому шизоидному голубюнаше тестовое зелье и даже не уточнил у тебя, правду он говорил или нет? – спросил Николай.
– Правду-правду, – ответил я. – Но поступок, Колька, очень опрометчивый! Забыл, чем дело со взрывными зельями кончилось? Давай аккуратнее. Он хоть и под моим контролем, но всё же Гаспар – голубь хитрый и скользкий, как ни крути.
– Кто это тут скользкий голубь? – прокурлыкал Гаспар, влетев в моё окно.
– Ого! А ты быстро! – удивился я. – Всё-таки хорошо на тебя влияет зелье мышечной силы.
– Да я готов жрать эту байду сутками! Я ещё никогда не чувствовал себя так хорошо! – воскликнул Гаспар.
Я внимательно осмотрел голубя и заметил одну любопытную деталь. Прошло уже два часа, эффект зелья должен был выветриться. Но Гаспар не уменьшился в размерах. Его тело осталось слегка укрупнённым. Интересно, он теперь навсегда останется таким голубем-переростком?
Надеюсь, что нет, иначе нам придётся для него отдельно сделать противоядие. Иначе он все свои шпионские навыки потеряет. Голубь-качок точно не затеряется в толпе.
– Ну что ж, приступим к допросу, – заявил я. – Сергей, подойди сюда.
Брат встал около клетки рядом со мной.
– Я просуну руки внутрь и буду держать его, а ты вливай ему в клюв зелье правды, – предложил я. – Готов?
– Готов, – кивнул Сергей, откупорив дурно пахнувший травами отвар.
Я схватил ястреба и прижал его крылья к телу. Старый побитый фамильяр почти не сопротивлялся. Сергей влил содержимое бутылки в птичью глотку.
Мы одновременно отскочили от клетки, когда ястреб начал биться о металлические прутья и громко кашлять.
– Сработало? – забеспокоился Сергей.
– Есть только один способ это узнать, – произнёс я и спросил. – Как тебя зовут, ястреб?
Птица бросила на меня злой взгляд, но всё же ответила:
– Теодора.
– Самка! – завизжал Гаспар и радостно запрыгал вокруг клетки. – Хвала богам, это самка! А я думаю, чего меня так тянет к этому ястребу! Фух…
Гаспар деланно протёр крылышком свой лоб.
– Я уж испугался, что со мной что-то не так… А то Бродский какое дерьмо только не варит! – голубь выдохнул с облегчением.
– Эх ты, Гаспар! – рассмеялся я. – Как же ты пол у птицы-то определить не смог?
– В пылу битвы и не такое бывает! – выдумал отговорку он. – Да, голос у неё хриплый. Видимо, я переборщил с ударами.