– Никого я не присушивала! – горячо возмутилась Рута. – Пусть только сунется со своими любезностями, филин пучеглазый!
– Вот же злюка, – насмешливо прищурилась Кипрея. – А сунется или нет, сейчас посмотрим.
Старушка опять склонилась к столу, и добавила к ровному ряду камешков ещё один, из общей кучки. Но тот спокойно лежать не пожелал – крутанулся, и руна перевернулась с ног на голову.
– Вот и ответ – этот не отстанет. Прилип, как банный лист к сдобному месту!
Кипрея ещё похихикала, потом посмотрела на надувшуюся, мрачную девочку и сжалилась:
– Не серчай, хочешь, погадаю ещё? На твоего наречённого?
Рута задумалась. По правде сказать, мальчишки пока её не интересовали. Но девочка вдруг вспомнила кое-что из разговора с Дайвой. Мол, по примеру Леона и Улиты, самыми надёжными спутниками считаются поженившиеся воин и ворожея. Тогда почему бы не узнать всё о наречённом, чтобы выбрать потом себе подходящего спутника! И Рута просияла и утвердительно кивнула.
Старая ворожея опять сгребла синие камешки в кучку, перемешала, разровняла, но в этот раз дуть на них не стала. Поводила над рунами горящей свечой. А когда, сдвинув в сторону лишние, вгляделась в новый расклад, больше не веселилась. С виноватым видом собрала со стола камешки и ссыпала обратно в мешочек.
– Видать зря я это всё затеяла… Чадушко, давай так – подрастёшь хотя бы годков на пять, тогда и поговорим, – отводя глаза, пообещала Кипрея.
– Настоящий наречённый ещё хуже пучеглазого филина? – приуныла девочка, и старушка опять смешливо фыркнула. Видно такой у неё был характер.
– Или меня никто замуж не возьмёт? – продолжала допытываться Рута, – А, может, мало проживу? Помру невестой? Вот я горемычная, тогда и впрямь лучше не знать!
– Угомонись, наплела уже с три короба, – остановила её Кипрея. – Давай я всё-таки расскажу, а то дурными думами себя изведёшь. Руны поведали, что твой наречённый будет особенным. С двумя личинами – одновременно и человек, и какое-то существо.
– Оборотень что ли? – сразу заинтересовалась Рута.
– То есть оборотней ты не боишься? Матушка тоже умела в кого-то превращаться?
– Она нет. А дяденька Силыч, который наладился было к ней ходить, слыл деревенским оборотнем. Всем рассказывал, что стал таким, потому что его собственную матушку в лесу медведь напугал. Когда та была на сносях.