– Что значит «вроде меня», Найтен?
– Чени. Зови по имени. Для милых наследниц вроде тебя, решивших поиграть в магию без особых на то причин. Извини, без обид. Но жениха в универе искать – такое себе. Хотя я, если надумаешь, не против.
Его слова заставили меня вскочить, чуть не опрокинул стул. Даже стоя на каблуках я была не сильно выше сидящего рослого пятикурсника, который мило улыбался, явно не считая, что сказал что-то обидное. Я скомкала и кинула ему в лицо мокрый от слез и соплей черный платок.
– Да пошел ты! Найтен! – фамилию я буквально выплюнула. – Думаешь, все девушки такие, как те, что на тебя вешаются?
– А разве нет? Впрочем, леди Бланка, – он мило улыбнулся и изящно поклонился, – не мое это дело. Оставляю вас страдать.
– Я поступлю в корпус Корте! – зачем-то крикнула в ответ. Никому не говорила ведь о своих планах, а тут не удержалась.
Парень усмехнулся, щелкнул пальцами, и платок тут очистился магией воды, высох от магии воздуха, а маленький комочек грязи, повисший в воздухе – сгорел от магии огня. Примерно как я от зависти перед способностями Найтена, который одним жестом показал разницу между нами.
– Кому ты нужна в корпусе?
Он ушел, а я достала из сумки бутылочку с водой, сделала пару глотков и попыталась успокоится. Действительно, никто не умер пока. Даже моя свобода. И я сделаю все, чтобы закончить универ и поступить в корпус Корте.
Это единственная для меня надежда на правосудие.
***
Когда мне исполнилось пять, а сестре три, отцу сказали, что магии у меня как у девчонки с улицы – то есть крохи да соль, да еще и магия светлая, не огненная, он скривился. Выслушал волшебников, одарил, выпроводил – все, как положено лорду из Великого Дома. Через два года те же товарищи сообщили ему, что моя сестра Алисия почти лишена магии, и, кроме простейшего знахарства, ни к чему не способна.
Вот тогда, после визита магов, он заперся в спальне, и долго орал на маменьку, мол мы с сестрой не от него. И даже провел сложный и рискованный обряд, когда магией выясняют родство. Шутка богов, но мы оказались чистокровные Бланка. Мама ему не изменяла, только вот второй обряд от недоверчивого отца уже не перенесла. Она перестала говорить и различать реальность, отец оплатил содержание в пансионе, и обратился к королевскому судье с просьбой расторгнуть брак. Но даже лорду Люцию Лэджеро Бланка не разрешили разорвать клятву верности.