На экране доктор Мортимер как раз в красках описывал им легенду о собаке Баскервиллей, и Лера, сама того не сознавая, шевелила губами, так как слово в слово помнила его монолог вплоть до интонаций, когда зазвонил телефон. Если бы это оказалась сестра или мама, она не стала бы отвечать, предпочтя досмотреть кино, но на экране высветилось слово «Геморрой». Под этим именем у Леры значился оперативник Виктор Логинов, и она, тяжело вздохнув, сняла трубку.
– Слушай, ты знаешь, где находится Музыкальный театр? – раздался в ухе его резкий голос.
– Разумеется, а в чем дело? – насторожилась она.
– Приезжай.
– Зачем?
– Я приглашаю тебя на спектакль. Черт, Медведь, у нас убийство!
– Кто… – но он уже отключился.
Убийство в театре? В театре, где служит Кирилл Третьяков? Но почему Лера подумала сразу о нем, ведь труппа большая, и там работает множество людей, причем многие из них не артисты, а, к примеру, костюмеры, художники, гримеры, да и просто рабочие сцены! Мгновенно утратив интерес к происходящему на экране, Лера выключила телевизор и выскочила в прихожую, где висело ее пальто.
* * *
Андрей Сергеевич Бахметьев, штатный психолог-профайлер СК, нравился Алле: он был достаточно молод, чтобы соответствовать современным тенденциям в науке, но вполне опытен, чтобы претендовать на звание эксперта. Она имела с ним дело во время предыдущих расследований, и эксперт не раз давал ей дельный совет, хоть и не уставал повторять, что, мол, психология – это не математика, наука неточная, а посему нельзя исключать того, что составленный профиль окажется ошибочным, ведь, помимо «вводных», получаемых специалистом, существует множество внешних факторов, влияющих на поведение фигуранта, о которых ничего не известно.
– Я согласен, что это – дело рук нестабильной личности, – изрек Бахметьев, просмотрев снимки с места происшествия и из морга. Это заняло у него не более пяти минут.
– Маньяка? – с замиранием сердца спросила Алла.
– Не могу сказать, – покачал он головой. – Вы же сами отметили, что о других подобных преступлениях сведений пока не поступало, так?
– Так, – вынуждена была признать она. – А что вы можете сказать о преступнике, имея только одну жертву?
– В сущности, количество жертв значения не имеет, как бы цинично это ни звучало: я многое могу сказать, видя лишь одну. Во-первых, данное убийство – точно не случайное: фигурант его тщательно спланировал…