– Но какой ценой? – перебил Алекс. – Он же натуральная проститутка! Стал актером, потому что над ним взяла шефство богатая меценатка, получал роли через жену директора театра и благосклонных к нему актрис!
– Не забывай, что речь о позапрошлом веке – тогда жизнь была другой! А чего ты хотел бы от Филиппа – чтобы он пошел служить в армию или поступил в университет и стал врачом или адвокатом? С его родословной в те времена это было невозможно!
– То есть ты оправдываешь аморалку? Ведь пьеса как раз об этом!
– А я считаю, что она о том, что нужно быть осторожным со своими желаниями, – возразила Лера. – Если не готов узнать правду, не стоит пытаться глубоко копать, а провокация может обернуться большими проблемами! Ну вот чего этому полковнику было надо: его жена сидела себе дома в ожидании мужа и не помышляла ни о каких изменах – он сам подтолкнул ее к молодому повесе, а потом расстроился и захотел его грохнуть. За что, спрашивается?!
– Да ладно, признайся, тебе просто мордашка этого артиста понравилась! – фыркнул Алекс.
– У него потрясающий голос, – заметила Лера. – Ну и мордашка, надо признать, симпатичная!
– Вот, значит, какие тебе нравятся – слизняки? – надулся он.
– И вовсе он не слизняк, – заступилась она за артиста. – Просто он молодой, и амплуа у него соответствующее: герой-любовник.
В этом «интеллектуальном» споре они сами не заметили, как дошли до машины. Когда Лера усаживалась на переднее сиденье и пристегивала ремень, в ее ушах еще звучала завораживающая музыка из последнего акта. Даже мрачное выражение лица жениха не могло испортить ей настроение!
* * *
– Алла Гурьевна, это то, о чем я думаю? – поинтересовался Белкин, подходя.
– Я не умею читать мысли, Александр, – хмыкнула следователь. – Что же у вас на уме?
– Маньяк?
– С чего вы решили?
– Вы лицо ее видели?
– И что?
– Ее же «расписали», как индейца племени сиу!
– Скорее как клоуна… Скажите мне, о чем вам говорит поза жертвы?
– О чем?
– Да о том, Александр, что убийца выставил свое деяние напоказ!
– С чего вы взяли? – недоуменно поинтересовался молодой опер.
– Во-первых, он мог ее прикопать, чтобы никто никогда не нашел. Далее, убитая лежит на спине, руки сложены на груди – душегуб словно бы подготовил ее к похоронам. Одежда в порядке, но взгляните на лицо: что вы видите?