– Что-то случилось? – не пытаясь скрыть недовольство, поинтересовался охранник, впуская Леру внутрь.
– Вы что, не в курсе? – буркнула она. – И еще может случиться… Скажите, кто еще остался в театре?
– Еще? – удивленно переспросил мужчина. – Да нет никого, один я!
– Как пройти на крышу?
– На… А зачем вам туда?
– Как пройти?
Они поднялись на лифте на четвертый этаж.
– Дальше пешком, – предупредил охранник и распахнул дверь на лестницу.
Лера быстро взлетела на два пролета, в то время как пожилой сторож, пыхтя, тяжело преодолевал ступеньку за ступенькой. Дверь на крышу оказалась не заперта, и Лера, толкнув ее, вышла на свежий воздух. Холодный ветер пахнул ей в лицо, заставив задохнуться на несколько секунд. Ветер усиливался. С неба теперь падали не отдельные снежинки, а сыпались крупные хлопья: начиналась самая настоящая метель, первая в этом году. У невысокого металлического бордюра, опоясывавшего крышу, спиной к Лере стоял человек. Над его головой клубился дымок. Услышав скрип открывающейся двери, он резко обернулся.
– Вы курите?! – воскликнула девушка, узнав Кирилла Третьякова.
В данных обстоятельствах трудно было придумать более дурацкий вопрос.
– Вам показалось, – ответил он, заводя руку с сигаретой за спину, словно застигнутый врасплох подросток.
– Вы только что выбросили окурок! – настаивала Лера. – Разве певцам разрешено смолить?!
– Ну, вы же меня не «сдадите»? – усмехнулся он краем рта.
– Кирилл, что вы тут делаете, раздетый? – поинтересовался подоспевший охранник. Артист и впрямь был без верхней одежды.
– Там очень душно, – ответил тот. – А здесь свежий воздух!
– Я думал, все ушли! А вы один или…
– Один, не волнуйтесь. Я сейчас уйду – дайте мне пять минут, ладно?
Сторож удалился, а Лера приблизилась.
– Вы замерзнете, – заметила она. – Метель начинается… Что вы вообще здесь делаете?
– А вы?
– Я? Ну я… я заметила, что кто-то ходит по крыше, и подумала…
– Что же вы подумали?
Сейчас ее собственная мысль показалась Лере глупой, поэтому она не ответила.
– А-а, вы решили, что я хочу прыгнуть? – догадался Третьяков.
Лера почувствовала, что ее щеки заливаются краской: она всегда краснела, будучи светлокожей, и это сильно мешало ей как в работе, так и в повседневной жизни.
– Что вы, Валерия, я бы так не поступил! – продолжал артист, качая головой. – Сигануть с высоты – это так неэстетично!