Через час мы встретились на патио. Горели свечи. В центре стола, застеленного скатертью и усыпанного розовыми лепестками, красовалось синее керамическое блюдо.
– Ужин приготовлен из утреннего улова нашего друга Паблито, – объявила Лейла. – Рыба, пойманная гарпуном, имеет совершенно другой вкус по сравнению с рыбой, собранной сетью. Ведь находясь в сети, рыба умирает медленно, и от этого мясо становится жестче. А гарпун сразу попадает в сердце. Такая рыба буквально тает во рту.
Лейла познакомила меня со своим персоналом: Луис, распорядитель, его жена Мария, шеф-повар, и (Лейла указала в сторону сада, где юноша лет шестнадцати чистил зеркальный пруд) Элмер, сын Луиса и Марии.
– Элмер помогает тут по хозяйству с восьми лет. Он мне почти как внук. А это, – Лейла кивнула в сторону девушки, принесшей дымящееся блюдо с овощами, – это наша Мирабель.
У девушки, примерно ровесницы Элмера, было красивое лицо, по форме напоминающее сердце, блестящие черные волосы, заплетенные в косу, огромные темные глаза, нежная смуглая кожа и королевская стать. В длинной юбке и вышитой тунике уипиль, перетянутой поясом, Мирабель к тому же светилась особой, внутренней красотой. Поставив на стол овощи, она вернулась на кухню и принесла блюдо с рыбой, водрузив его на предварительно расстеленную льняную салфетку.
– Buen provecho[71], – сказала Лейла. – Salud. Dinero. Amor. Здоровье. Деньги. Любовь.
Подцепив вилкой рыбу, я начала есть. Первый раз за несколько дней я питалась как нормальный человек, а не в автобусе, пропахшем бензиновыми парами.
Мякоть легко отделялась от кости и оставалась влажной, словно рыбу выловили только сегодня утром, а так и было. Между тем Лейла потянулась к хрустальному графинчику.
– Как правило, мы пьем чилийское вино, – сказала она. – Но это – из Франции. – Так что привело вас в Эсперансу?
– Спонтанное решение, – ответила я. Действительно: сойдя с зеленого автобуса, я добралась до аэропорта, где ближайший рейс был до Эсперансы, вот и все. Я ничего не стала рассказывать Лейле ни про Сан-Франциско, ни про мост. Ни слова о муже и сыне.
– Знаете, я ведь не рекламирую свой отель, – сказала Лейла. – Те, кому надо попасть в «Йорону», сами ее находят.
Наверное, я боялась расспросов про собственную жизнь, поэтому постаралась сменить тему разговора.