– Тут росли одни сорняки да мелкий кустарник, когда я купила эту землю, – сказала она, подойдя ближе. – Все эти растения мы переносили из других мест, постепенно высаживая сад.
Давным-давно когда-то мы с Ленни любили ходить в японский садик в парке Золотые Ворота. А однажды, на мой день рождения, он повел меня на ярмарку цветов. Но ничто не могло сравниться со здешним буйством красок, где растения переплетались, стремясь все дальше и дальше в своей неудержимости.
– Ваш сад – настоящее произведение искусства.
– Я очень долго не расставалась с ножницами, постоянно носила их в сумке, – призналась Лейла. – Когда мне попадалось новое растение, я отрезала отросток и несла его домой. Тут все очень легко приживается. Достаточно просто воткнуть ветку или прутик в правильно подготовленную землю и регулярно их поливать. Кроме орхидей. Орхидеи нужно выкапывать. И идти за ними в горы.
У меня тогда был любовник, – продолжила Лейла. – Паскаль, ботаник из Бельгии. Так вот: мы по несколько дней пропадали в горах и возвращались с полным мешком экземпляров, которые тут прежде и в глаза не видели.
Я спросила, продолжает ли она ходить в горы и искать новые растения. Лейла покачала головой:
– Да нет, у меня тут другая проблема нарисовалась. По моим венам и артериям гуляет кровяной сгусток, и его никак не могут отследить. Он ведет себя прямо как крокодил: прячется где-то там, и не знаешь, в какой момент он выскочит и сцапает тебя. Ну и, соответственно, большая физическая нагрузка мне противопоказана.
Как бывший медицинский иллюстратор, я слышала о синдроме, описываемом Лейлой. Скорее всего, речь шла об артериовенозной мальформации. Помнится, мне довелось делать пару иллюстраций на эту тему для какого-то учебника, и я даже помнила их: на одной – норма, на другой – спутанный клубок артерий, затрудняющий кровоток или делающий его невозможным. Последствиями были судороги, приступы эпилепсии, инсульт. Или даже смерть.
– Но ничего страшного, – сказала Лейла. – Я взяла у гор все, что только возможно.
Я сладко потянулась в гамаке. Планов никаких – не надо идти на экскурсию или покупать безделушки, чтобы увезти их домой. Ведь у меня не было ни дома, ни желаний, разве что вернуть то, что вернуть невозможно. И вот я просто лежала, глядя на небо, пока меня не сморил сон.