Мне и думать противно, чтобы кто-то другой будет смотреть в мои глаза, касаться холодными чужими губами и просыпаться в одной постели! Ни Макс Уолдер, ни очередной идеальный кандидат с ценными связями и счетами в швейцарских банках не заменит одно присутствие Эвана!
Мне нужен только он, и я все больше понимаю это.
Судя по карте навигатора, мы почти прибыли в порт, а Эван окончательно успокоился и размеренно ведет машину, вскользь наблюдая за мной.
Я же так бессовестно счастлива, что не могу сдержать улыбку и, как маленькая девочка, восхищаюсь тем, кто подарил мне это ощущение свободы.
– Твой отец хочет, чтобы ты расслабилась и дал нам 3 дня, – внезапно произносит Эван, сосредоточенно объезжая яму на дороге. – На его месте я поступил бы так же.
– Неужели? – удивляюсь я, не понимая, почему он решил поговорить об этом. – Тебе угрожали оружием из-за меня, но все же ты поддерживаешь отца?
Эван сдвигает брови, всматриваясь в темноту, нависшую над нами из-за отсутствия фонарей, но мне кажется, что причина не в ней, а в том, что он услышал от отца.
Все же странно, как в одном человеке может сочетаться две противоположности: серьезность на грани мании контроля и распущенность! И если к последней я почти привыкла за день, то первая все чаще вызывает во мне тягучее чувство напряжения.
– Джон сделал правильный шаг, чтобы ты бросила все и осталась дома, – серьезно говорит Эван, на миг повернувшись.
– Осталась? Так, ты везешь меня домой, сделав крюк по океану? – улыбаясь, спрашиваю я, чтобы вновь разрядить обстановку.
– Можно сказать и так, – с оттенком грусти отвечает он и сжимает руль сильнее. – Для него ты все еще ребенок. А если ребенок хочет чего-то очень сильно, лучше дать ему это, иначе рано или поздно он возьмет свое и наделает кучу ошибок. Джон дает тебе шанс увидеть реальную жизнь и вернуться под его заботливое крыло.
– Значит, мне точно не понравится эта жизнь?
– Чудес не бывает, Вив. Люди привыкают быть теми, кем родились, и что-то изменить сложно. Но ты можешь спрятаться за стенами дворца и делать вид, что таков и есть мир, хотя это не так. Или принять тот факт, что он другой, и где-то там каждый день умирают люди. От голода, холода или нищеты…
– Почему ты это говоришь?
– Там, куда мы едем все именно так: бедность и разруха, поэтому лучше не выделяться и не показывать, что ты лучше них, – напряженно говорит Эван и вскрикивает: – Черт, что за олень поставил тачку у самого шлагбаума?