– Я схожу за Лили и Кейт.
– Да, сходи. Эйдану сейчас нужна Кейт, а Кейт нужен Эйдан. А мы нужны им обоим.
Он наклонился и поцеловал ее в макушку.
– Салливаны держатся вместе. Гарри, это и к тебе относится.
– Она никогда не была одной из нас.
Робкий человек, он тихо встал с кресла и сел рядом с тещей. Она похлопала его по руке.
– Тебе она никогда не нравилась, правда, Гарри?
– Мне она никогда не нравилась, но Эйдан любил ее. Родственников не выбирают. Мне просто повезло. Ну-ну.
Он обнял ее, и Розмари, уткнувшись лицом ему в плечо, наконец-то дала волю слезам.
Самые тяжелые и горькие минуты гнева Эйдан выплеснул в ходьбе. Ради Кейт, повторял он про себя, шагая перед домом, вдыхая прохладный морской воздух, ради нее он должен успокоиться, обрести уверенность.
Но глубоко внутри у него бурлил гнев, дикий зверь, который жаждал крови. И его пугало, что он будет таиться там до самого конца.
Но еще глубже, под лапами у рычащего зверя, лежали обломки его сердца.
Он любил Шарлотту.
Как он мог ничего не видеть? Как за прекрасным фасадом он мог не заметить хваткую, лицемерную, беспринципную женщину? Но даже когда на фасаде появлялись трещины, сквозь которые проступало ее истинное лицо, он игнорировал правду, и теперь ему с горечью пришлось это признать.
Он любил ее, доверял ей. У них есть общий ребенок, и она подставила его под удар, использовала и предала.
Он никогда ее за это не простит. Никогда не простит себя.
Но, вернувшись в дом, он укутался в спокойствие и уверенность. Укутался так тщательно, чтобы правда не вырвалась наружу, даже когда он увидел Кейт в объятиях дедушки.
Они с Хью переглянулись.
– Нам с Кейт нужно поговорить.
– Конечно. – Хью легонько отстранил Кейт и улыбнулся. – Все будет хорошо. Это может занять некоторое время, но у нас получится.
Он сжал ее в объятиях и удалился.
– Как насчет того, чтобы поговорить в библиотеке? Только ты и я?
Эйдан протянул дочери руку, и она взяла ее с таким безоговорочным доверием, что сердце у него раскололось еще сильнее. Он хотел побыть с ней наедине и повел ее через бывшую столовую, мимо зимнего сада, музыкальной комнаты и так привел в библиотеку.
Окна смотрели на холмы, рощи и сады. Под бледным зимним солнцем они выглядели куда спокойнее моря. Стены поддерживали кессонный потолок цвета кофе с молоком, а по периметру расположились полки с книгами и рукописями. Пол из орехового дерева блестел под изысканным обюссоновским ковром бледно-зеленого и розового цвета. Эйдан знал, что бабушка порой сидит в старинной библиотеке, привезенной из Дублина, и от руки пишет письма.