– Четыре недели я не рекомендовать перелеты, – вмешался в разговор Ловацки. – Видите ли, господин Лоу, сейчас у Нины двадцать три недели, до двадцать восемь у детей делаются жизненные системы. Лучше в это время быть здесь…
– Четыре недели… Так что вы собирались сказать мне, Ашура? – Вэл устраивался на веранде бальнео в ожидании Нины. – У нас есть полчаса, чтобы решить ваш вопрос. Говорите, не стесняйтесь.
Ашура поставил кофе на стол, руки непроизвольно спрятали пальцы, взгляд сделался сосредоточенно-напряженным. Он никак не мог решить, с чего начать разговор.
– Господин Вэл, не стоит вам кофе злоупотреблять, – начал Ашура с очевидного. – Ваше состояние пока еще требует осторожности, хотя, должен признать, за десять дней…
– Ашура, речь о моем здоровье? – перебил его Вэл.
– В какой-то степени и об этом, – Ашура посмотрел на Вэла и сразу же отвел взгляд в сторону.
– А подробнее можно? В какой степени? – Вэл ощутил нервную дрожь, пробежавшую по телу. – Что-то мне не по себе от вашего взгляда, Ашура.
– Поймите меня правильно, господин Вэл… Я действовал из соображений глобальной предопределенности, повинуясь общим законам развития мира, следуя непреложности самых важных из них…
Ашура замолчал, Вэл смотрел на него широко открытыми глазами, прикидывая, насколько сильно пошатнулась психика доктора за те десять дней, что они не виделись. Ашура напряженно молчал, словно сказал все, что собирался.
– И… – подтолкнул Вэл незадачливого рассказчика. – Что же вы сделали, следуя и повинуясь чему-то там непреложному и глобальному?
– Я не сделал, господин Вэл, не сделал именно потому, что следовал, – быстро проговорил доктор, сбиваясь окончательно.
– Ашура! Сколько можно ходить вокруг да около?
– Я не сделал вазектомию, там было черное солнце, это особый знак, нельзя было губить такое семя, я не осмелился…
Вэл пролил кофе на стол. Голубая скатерть окрасилась коричневым пятном, сразу прибежал работник бальнео, стащил ее, протер стол, постелил новую. Мельтешение паренька спасло Ашуре если не жизнь, то здоровье, потому что когда паренек ушел, за столом был уже не прежний, счастливо улыбающийся Вэл Лоу, а рассвирепевший, с диким взглядом человек, руки которого сдавливали его горло так, что Ашура ничего произнести не мог.
– Да как ты посмел? – зарычал Вэл, вставая из-за стола и поднимая Ашуру за шею. – Как ты мог скрывать столько лет? Кто ты такой, чтобы решать, что мне знать? Я убью тебя, Ашура!