Зря она послала дочку открыть дверь Этому…
Не удержавшись, она выглядывает из кухни и видит, как та, убегая в свою комнату, оборачивается и шипит:
– Подавись!
Муж, конечно же поддатый, постукивая по руке шоколадкой, провожает её похотливым взглядом и хрипит в ответ:
– Какая ты злая стала, доча.
И повторяет тихо, но выразительно:
– Какая стала…
Она осторожно прикрывает дверь. Застывает, пытаясь успокоиться. Дрожащими руками поправляет волосы.
Он вваливается в кухню не переодевшись, не умывшись, и даже не помыв рук. Её это бесит. Он это знает. Ей прекрасно известно, что он делает это нарочно, но снова не выдерживает и тихим, нарочито спокойным голосом просит Его вымыть руки.
– Может мне ради тебя ещё и под душ встать? – ехидно интересуется он.
Она покрепче сжимает зубы. Душ он вообще никогда не принимает. По крайней мере последние пять лет точно. Ходит порой с приятелями в баню, иногда лежит в ванне. Раз в неделю. Анжела уверяет, что он родной брат Гингемы, боится воды. Если бы он так же мог растаять в ней!
Но, к сожалению, Он не тает. Сидит, развалившись за столом, потягивает вино из бутылки, а их у него целый бар в гостиной, и вдобавок курит!
Вот к чему она никак не может привыкнуть, так к запаху дыма в квартире. А Он дымит как паровоз. Нисколько не стесняясь и не спрашивая, нравится ли это ей, знает, что нет, и чихая на то, что ребёнку это вредно. Но сделать замечания она не осмелится. Это не обсуждается!
Как и многое другое. Возьми себя в руки. Не осложняй. Он и без твоих замечаний найдёт к чему придраться. Вот, началось:
– Плохо ты свою дочь воспитываешь. Грубит отцу.
О, только не это! Анжела выскакивает из-за матовой стеклянной двери:
– У меня завтра день рождения, а ты мне захудалую шоколадку суёшь!
– А что мне тебе совать? Ха-ха-ха!
Она со стуком ставит тарелку с едой перед мужем. Нервы, нервы…
– Думай, что ребёнку говоришь.
– Я не ребёнок! Мне уже пятнадцать исполняется!
Ему только это и надо – ощупывает взглядом точёную фигурку, облизывается:
– Пя—я—ат—на—адцать… Выросла доча. Взрослая совсем.
Ты, что, подонок, не видишь, что перед тобой совсем дитя? Маленькая худенькая девочка, прижимающая к груди тряпичную мышь?! Плеснуть бы кипятком в его наглые глаза! Но она всего лишь пытается его образумить:
– Взрослая, как же. Да ей двенадцати не дашь! В куклы вон играет!