Моё второе имя, а если говорить о футболе, то и первое – «Бартез» – появилось благодаря Сергею Ивановичу, нашему незабываемому тренеру. Это произошло в лагере «Пионер», ранним утром, еще до подъема, когда все, включая меня, спали крепким сном после напряженного дня. Я проснулся от легкого касания. Приоткрыв глаза, краем взгляда увидел знакомую фигуру Сергея Ивановича, наклонившегося надо мной. Он что-то писал у меня на спине, и я, почувствовав его руку, не пошевелился, не хотел прерывать его занятия. Я понимал, что он затеял что-то интересное.
Когда мы все собрались на утреннюю зарядку, тайна была раскрыта. На моей спине красовалась надпись, написанная большими буквами: «БАРТЕЗ №1». Все были в восторге, а я – в легком шоке и замешательстве. Сергей Иванович улыбался своей загадочной улыбкой, наслаждаясь результатом своей утренней акции. Имя «Бартез» было написано с особой эмоциональной интонацией, как бы подчеркивая важность этого события. Цифра «1» добавляла значимости и подчеркивала высокое место на футбольном олимпе.
Фабьен Бартез… Это имя было для меня не просто набором букв. Это было имя легендарного французского вратаря, звезды сборной Франции и «Манчестер Юнайтед», чемпиона мира и Европы. Я в то время был под сильным впечатлением от его игры, от его стиля, который был не просто виртуозным, а по-настоящему шоуменским. Бартез был известен своими смелыми и непредсказуемыми выходами из ворот, своей яркой, неординарной игрой, своей способностью совершать как невероятные сейвы, так и допускать кажущиеся нелепыми ошибки. Он был настоящим маэстро на футбольном поле, завораживающим и привлекающим внимание публики.
Мой первый живой матч с участием Бартеза был игрой Франция – Россия на стадионе «Стад де Франс». Это было грандиозное событие, историческая победа России со счетом 3:2 над действующими чемпионами мира. Я помню этот матч до мелочей: виртуозные пасы Ильи Цымбаларя, голы Александра Панова, радость нашего вратаря Александра Филимонова, и, конечно, игру самого Фабьена Бартеза. Его выходы из ворот, его реакция, его энергия оставили на меня неизгладимое впечатление. Возможно, именно поэтому Сергей Иванович выбрал именно это имя для меня. Он видел во мне что-то похожее на стиль игры Бартеза: та же непредсказуемость, та же способность на яркие моменты, и та же вероятность допустить ошибку.