Торту нужно было обязательно постоять сутки, чтобы пропитаться. Впрочем, ели мы его обычно наутро, 1 января, с первым утренним чаем в наступившем году. И это было настоящее счастье.
Бабушкин «Наполеон» всегда был для меня главным символом Нового года. И дело даже не во вкусе, хотя, видит Бог, это лучший десерт, что я пробовала в жизни. Но, кроме того, «Наполеон» был про любовь, заботу о близких и готовность весь день провести возле жаркой плиты для того, чтобы порадовать свою семью.
В последний год перед смертью бабушки она сказала нам, что не будет готовить «Наполеон», мол, неважно себя чувствует. Помню, как до слёз расстроилась, но даже не подумала, что, вероятно, никогда больше не попробую этот торт в её исполнении. Она обещала, что обязательно приготовит его на Рождество, но 3 января её не стало. Скоропостижно, неожиданно, больно.
Тот Новый год стал самым тяжёлым в моей жизни. Я до сих пор помню, как мы разбирали ёлку в опустевшей квартире. ЕЁ ёлку, которую она самолично украшала накануне праздников. Как я обнаружила в своём холодильнике приготовленный ею свекольный салат, успевший испортиться за эти мрачные дни. Как рыдала, выбрасывая его в мусорное ведро, осознавая, что больше не будет ничего, приготовленного её руками.
И тогда впервые я взяла в руки кулинарную книгу, в которой её аккуратным, библиотекарским почерком был написан рецепт «Наполеона». Я взяла пушистую муку, жёлтое сливочное масло, грецкие орехи, пару банок самой качественной сгущёнки и начала творить. 23 января мы отмечали бы её день рождения. 23 января я позвала в гости маму с папой и угостила их «Наполеоном» по бабушкиному рецепту.
С тех пор каждый год этот торт готовлю уже я. Традиция жива, а вместе с ней и память о бабушке и её кулинарной магии. Каждый год 1 января мы пьём первый чай наступившего года с самым вкусным в мире «Наполеоном». И, кажется, мы даже снова научились радоваться зимним праздникам.
– Не хочу, – красавица с белоснежной кожей и иссиня-чёрными волосами попыталась захлопнуть дверь прямо перед носом трёх своих сестриц.
– Зима, но ты должна! – голубоглазая девушка с русой косой до пояса ловко вставила туфельку в щель между косяком и дверью. – Осень уже зашивается!
Стоявшая позади сестры женщина с копной медных волос и веснушками, рассыпанными на нос, лоб и щёки, быстро закивала.