Трудов на эту тему в то время было немного, поэтому, единственное, что я тогда нашла, – это была таблица болезней Луизы Хей, в которой значилось, что болезни крови – это неумение радоваться. Я начала анализировать свою жизнь и поняла, что это действительно так – после смерти мамы и сестры я перестала получать удовольствие от жизни и начала, в буквальном смысле этого слова, выживать. Мне нужно было самой содержать себя и оплачивать обучение в университете, поэтому в будние дни я работала, а все выходные сидела за учебниками. Помимо этого, я тогда получила должность маркетолога в крупной торговой компании, руководство которой возлагало на меня большие надежды, а я чувствовала, что не справляюсь с таким объемом ответственности. В дополнение ко всему, у меня был большой страх остаться без денег, поэтому, параллельно с работой, я пыталась открывать свой первый бизнес – ателье по пошиву одежды. И все это происходило на фоне травмы потери и непрожитого горя, с которым я предпочитала не соприкасаться. Да и сам несчастный случай, в котором погибли двое близких мне людей, стал травмирующим шоковым событием, которое, по мнению доктора Хамера, основателя Новой Германской Медицины, и является пусковой кнопкой для возникновения болезни.
Тем не менее, информация о том, что моя болезнь может быть от недостатка радости, плотно засела в моей голове. Я понимала, что, для исцеления мне нужно расслабиться и начать жить в свое удовольствие, но сделать этого не могла. Когда ты уже во власти тяжелой болезни, борьбы за свою жизнь и постоянной тревоги – просто взять и начать радоваться мелочам кажется чем-то абсурдным. Но, к счастью, в моей жизни это произошло само по себе, при помощи одного человека. Тогда я впервые убедилась, что позитивные эмоции действительно творят чудеса, и об этой истории я хочу рассказать сейчас более подробно.
Мне было уже около двадцати шести, показатели моих тромбоцитов катастрофически летели вниз, но я настолько устала травить себя таблетками, что решила пустить все на самотек и отказаться от какого бы то ни было лечения. Тем не менее, мне приходилось раз в месяц сдавать анализы крови, и мой терапевт, понимая, что с каждой неделей количество моих тромбоцитов неумолимо движется к нулю, пошла на хитрость. Прямо во время очередного приема, она просто закрыла кабинет на ключ и вызвала скорую помощь. А затем меня, активно сопротивляющуюся, привезли в гематологию, в которой я уже знала всех врачей, медсестер и даже пациентов.