– Деликатность чаще всего означает обратное, – возразила Вивьен.
Кардинал удивленно приподнял бровь, глядя на нее.
– Что это значит?
– Это значит понимание сложности человеческого поведения и эмоций – то, что, надо полагать, гораздо меньше волнует цензоров.
Священник, стоявший позади кардинала Маркетти, выступил вперед со словами:
– Что мисс Лоури имеет в виду…
Кардинала, однако, позабавило ее объяснение, и он прервал священника небрежным взмахом руки.
– Мне говорили, что британцы имеют в виду не то, что говорят.
Вивьен улыбнулась.
– Нет, мы действительно так думаем, когда говорим это. Просто мы нечасто это повторяем.
Кардинал Маркетти рассмеялся глубоким гортанным смехом, и Вивьен почувствовала, как мужчины вокруг них начали расслабляться.
– Как очаровательно. И все же, предположить, что полицейский может опоздать на работу из-за таких интимных дел…
Вивьен быстро привыкла к манере кардинала не заканчивать предложения, чтобы призвать других присоединиться к своей точке зрения.
– Церковь обеспокоена его опозданием? – наивно спросила она.
Кардинал Маркетти пожал плечами.
– У нас в Италии это больной вопрос, это олицетворение лени и, как вы говорите, некомпетентности?
– Я могу легко это исправить в сценарии, ваше высокопреосвященство.
– Вы считаете, что моя тревога чрезмерна?
– Я думаю, это предрассудки.
Прямота ее слов застала его врасплох.
– Нет, нет. Как по-американски. – Он вздохнул. – В конце концов, мы все дети Божьи.
Вивьен хотелось бы, чтобы это чувство со стороны кардинала было искренним, но все в нем казалось таким же благопристойным и запутанным, как и его одеяние. Вивьен подозревала, что ему плевать на то, что Клаудия Джонс была в постели с белым полицейским, а на самом деле куда больше он заботился о репутации сильного итальянского правительства.
– Значит, у нас все-таки схожие чувства, – был ее простой ответ, и он снова потянулся вперед, чтобы погладить ее по руке.
– Очаровательно, очаровательно. – Он сделал последнее незаметное движение в сторону и встал как раз в тот момент, когда от него отодвинули режиссерское кресло. – Моя дорогая, я уверен, что в Италии станет только лучше от вашего присутствия.
Кардинал медленно прошелся по съемочной площадке в сопровождении молодого священника, в то время как ассистент режиссера с пепельно-серым лицом поспешил прочь, вероятно, чтобы доложить своему начальству. Вивьен почувствовала, как кто-то дружески похлопал ее по плечу.