– Да прямо как-то и не знаю, – ответил Мэттью.
– Видите! Значит, настал момент выяснить. Правда же, интересно, когда думаешь обо всём непонятном? И сколько же этого вокруг нас! Если бы все обо всём абсолютно всё знали, жить бы стало гораздо скучнее, правда? Никакого простора для воображения, да? Только я, наверное, слишком много болтаю. Люди часто мне это говорят. Если вы тоже скажете, я замолчу. Это трудно, но у меня получится, если себе прикажу.
Но Мэттью совсем не хотел, чтобы она замолчала. Как многим молчунам, ему нравились разговорчивые люди, которые не требуют, чтобы им отвечали, а ещё, к его удивлению, общество девочки доставляло ему всё большее удовольствие. Обычно он опасался девочек даже сильнее, чем взрослых женщин. Готов был провалиться сквозь землю, когда они торопливо проскальзывали мимо него, косясь пугливо, будто ждали, что, если произнесут хоть слово, он разом их проглотит. Так вели себя с ним благовоспитанные девочки Авонли. Но как же от них отличалась эта веснушчатая ведьмочка! Конечно, ему трудновато было уследить за тем, как она с невероятной скоростью перескакивала с одного на другое, однако мысленно он заключил, что «вроде как даже доволен», а потому по обыкновению застенчиво произнёс:
– Да говори сколько надо. Не против я.
– Ой, спасибо! Я вижу, мы с вами славно поладим. Мне так легко, если могу говорить, как только захочется, и так трудно, когда мне велят, чтобы меня не было слышно и видно. Мне, знаете, это миллионы раз приказывали. А ещё люди смеются, когда я начинаю говорить красивыми и возвышенными словами. Но если мысли у меня в это время такие же, их же другими словами не выразишь, правда же?
– Разумное вроде бы соображение, – кивнул Мэттью.
– Миссис Спенсер сказала, что у меня язык подвешен неправильно, но она не права. Он висит крепко и именно там, где надо. А ещё она сказала, что ваша ферма называется Зелёные Мансарды. Мне кое-что удалось про неё расспросить, и я теперь знаю, что она находится рядом с лесом. Это очень хорошо. Обожаю деревья. Возле приюта их, можно сказать, и не было – только несколько совсем чахлых и маленьких возле дома. Они стояли в таких побелённых штуках, вроде сеток, словно тоже сироты. Я не могла смотреть на них без слёз и говорила им: «Бедные вы, бедные! Расти бы вам в лесу рядом с другими деревьями, чтобы возле ваших корней зеленел мох и цвели ландыши, а на ваших ветках сидели бы и пели птицы. Тогда вы стали бы большими и красивыми, а здесь это невозможно, я знаю, да и вы сами знаете». Мне было очень жалко сегодня утром расставаться с ними, ведь к таким существам привязываешься. А ручей в Зелёных Мансардах есть? Об этом я у миссис Спенсер не спрашивала.