Тара с облегчением подняла стекло – разговор окончен.
– Этот ее знакомый специалист по ЭКО звучит многообещающе. Возможно, она смогла бы нам помочь, – сказал Колин, сворачивая на подъездную дорожку к их дому.
– Она не хочет нам помогать. Она хочет владеть нами! Все это – просто уловка, чтобы превратить меня в очередную Yummy Mummy, попавшую в ловушку ее финансовой пирамиды, чтобы она могла чувствовать себя Клеопатрой. Поверь мне: если ты попросишь Селин о помощи, то в конечном итоге пожалеешь об этом.
– Она просто пыталась быть милой, Тара, – устало вздохнул он.
Ее никогда не переставало удивлять, как мало мужчины знают о женщинах. С другой стороны, Селин смогла одурачить всех. Только Тара знала, что она слишком сладкая, чтобы быть полезной.
Выйдя из машины, Тара посмотрела на дом номер 3 по Хиллкрест Гроув. Заходящее солнце окрашивало фасад в теплые оранжево-красные цвета. Тара вспомнила тот день, когда впервые увидела этот дом, словно сошедший с картины импрессиониста. Точно так же, как в тот момент, когда она впервые увидела Колина, Тара испытала синхроничность и интуитивно поняла, что однажды этот дом станет ее собственным.
Облицованные камнем стены напоминали маленькие зазубренные кусочки пазла, из которых складывался дом ее мечты. Шикарный интерьер создавал атмосферу коттеджа, но, конечно, гораздо бóльших размеров. Это был настоящий монстр, но она знала, что наполнит его жизнью, смехом и любовью, хотя Колин и запретил использовать любой декор с надписью «Живи. Смейся. Люби». Однако он позволил ей повесить над входной дверью табличку с ирландской пословицей «Is glas iad na cnoic i bhfad uainn», что означало «Далекие холмы всегда зеленее». Предполагалось, что это напомнит ей о необходимости ценить то, что у нее есть.
Но теперь, когда она открыла входную дверь, теплые цвета фасада сменились ледяным холодом суровой, синей реальности. В огромном доме постоянно было холодно, как будто никакое тепло не могло накормить ненасытного зверя. Тара всегда думала, что тепло детей однажды разморозит замерзший очаг…
Похоже, она ошибалась. Забравшись той ночью в постель, Тара ощутила пустоту в груди. В тридцать шесть лет, когда мечты о материнстве разбились вдребезги, она чувствовала, что где-то на этом пути совершила какую-то ошибку, выбрала неверный поворот, который увел ее от предназначения.