В общем, любое прошлое, а тем более твоего зачинания на этапе планирования, всегда туманно, глупо, самонадеянно, и находится в самом минимальном шансе исполнения. Так что то, что Андрос Собакин здесь и когда-то раньше на свет появился, есть уже по своей сути из ряда вон выходящее событие. И его нужно ценить.
Ну а Брунгильда, ожидаемо Андросом Собакиным, впрочем, как и любым другим человеком на его месте, все эти его, от чистого сердца откровения, воспринимает, если не за лукавство и хитрость ума, то, как минимум, за оторванный от жизни взгляд философии. А философы нынче, в век прагматизма, не сильно уж и востребованы, если Андрос таким способом хочет заявить о своей компетенции и профессиональных качествах, которые должны будут ему приносить краюху хлеба. Ну и ответ Брунгильды Андросу будет для него несколько неожиданным.
– Да вы умнейший человек, – охренеть откуда-то находит Брунгильда вот такие неожиданные для Андроса слова, прямо вгоняя его в умственный ступор от того завихрения своих мыслей, который был вызван этим её демонстративно льстивым заявлением (так чего она от меня хочет?!), хотя со следующих слов Брунгильды всё встало на свои места, – хотите круглый год находится под солнцем и его теплом. Тогда как здесь, солнце не слишком часто вас радует теплом. Вот и сейчас, когда у нас все ходят в майках, вы находитесь в… – А вот здесь Брунгильда, не скрывая своего скрытого намерения проверить культурный код Андроса, как бы сбилась, забыв, как называется эта одежда, которую с себя не снимает Андрос.
А Андрос вот чего-чего, а себя стеснять никогда не будет и не утруждает, и если кому-то не нравится, как он себя выражает, то ему плевать на это. И Андрос так прямо об этом заявляет. – Если хотите спросить, что я ношу на себе в ветренную погоду и прямо щас, то спрашивайте. Нечё там всё ходить вокруг да около. – Андрос вот таким образом вносит ясность для Брунгильды, и затем делает знаковое уточнение. – А предмет верхней одежды на мне, который вам сейчас не даёт покоя, называется мной так, как я его вижу. То есть в пальте я сижу перед вами, и никак иначе. – И по сугубо суровой выразительности всего своего своеобразия в лице Андроса, то его ни за что не переубедить быть в пальто, когда он в пальте. И об этой уловке психоаналитиков от лица Ломброзо, Ситуатьен и всяких там Плижур, Андрос прекрасно знает, вот он специально и нагнетает, дальше продолжая отстаивать своё право на скандал по мнению Брунгильды, а не на критическое мышление, как это хочет всем им преподать урок сам Андрос.