Первым ему повстречался Макарка. Настроение у того было приподнятое, пахло от пацана водкой.
– Чего такой весёлый?.. пил, что ли? – удивился Саня.
Макару было уже пятнадцать. В отличие от Саши Ежова ростом он не выдался: был щуплый, белобрысый, конопатый, с круглой головой и вечно лыбящимся щербатым ртом. Макар парень простой, но неглупый. Ему бы подучиться малость. Умел он только писать по печатному да цифры складывать до сотни. Научил всему отец. В Рузаевке строили железнодорожный узел, вот батю и взяли в помощники. Убирался тот в депо, шпалы таскал. Обещали отца повысить до кочегара.
– Давеча у папани чекушку стащил, – улыбался Макар. – А он что?.. он пьяный… и не заметил. Хочешь, тебе налью, и к девкам пойдём.
Саня поморщился, вспомнил маму. Потом представил Ольгин сосок, её лицо с пухлыми губами и пахнущие подмышки – представил так, что сразу отказался.
– Нет, Макар, мне домой скоро. Мать расстраивать не хочу.
– Тогда в сарай пошли. Покажу кое-чего.
– Что там у тебя?
– Наполеону мщу… убиваю! – рассмеялся Макар.
…Три месяца назад, по весне – был несчастный случай на строительстве железнодорожных путей. Грязь, слякотно, снег ещё лежал; клали рельсы, заколачивали шпалы – работа шла своим чередом. Как вдруг приехал какой-то важный чин из Пензы – генерал. Весь такой разодетый, с лентой на мундире, с саблей на ремне, в шляпе перо. С ним жена и девочка, совсем кроха – лет шести. Ходил важный господин, наблюдал. Все перед ним кланялись, расшаркивались, докладывали, кивали, а за дочкой не углядели. И когда рельс железный монтировали, тот неловко отпрыгнул от земли и ударил концом по доске – и если бы не отец Макара, то непременно деревяшка попала бы девочке по голове или ещё куда. Но спасла крестьянская хватка. Отец Макара подхватил малышку и укрыл телом, а самому досталось весьма прилично: доска по касательной в спину въехала, сломав два ребра.
Местному управляющему не позавидуешь. Шум стоял жуткий. Генерал громко кричал, грозил каторгой. Но Макаркиного отца наградили премией, а жена знатного начальника подарила кота – уже взрослого, но породистого. То ли гадил кот почём зря, где нельзя, то ли и вправду такая невиданная щедрость за спасение дочурки случилась; в общем, вручила она зверька со словами: «От нас вам с любовью – добрый вы наш человек».