. Ничего не поделаешь; выходя из дома, она ощутила укол вины в груди, напомнивший ей, что начать работу над проектом следовало в эти выходные, хотя последний экзамен она сдала только вчера. Пиппа Фитц-Амоби тяжело переживала перерывы в учебе и совсем не чувствовала себя
свободной.
– Боже мой, ты когда-нибудь отдыхаешь? – спросила Лорен, уткнувшись взглядом в телефон, который не выпускала из рук.
Энт подскочил.
– Если тебе от этого станет лучше, можем дать тебе домашку.
– Да ты, наверное, все равно уже выбрала тему для ВКП, – сказала Кара, забыв про акцент.
– Еще нет, – ответила Пиппа.
В том-то и проблема.
– Охренеть, – с притворным ужасом сказал Энт. – С тобой все в порядке? Вызвать тебе скорую?
Пиппа показала ему средний палец и ткнула им его пышные фальшивые усы.
– Никому не трогать усы, – попятившись, сказал он. – Это святое. И я боюсь, они вырвут настоящие усы, которые под ними.
– Можно подумать, ты в состоянии отрастить настоящие усы, – усмехнулась Лорен, не отводя глаз от телефона.
В прошлом году у них с Энтом был очень короткий, обреченный на провал роман, который свелся примерно к четырем пьяным поцелуям. Теперь можно было считать большим везением, когда удавалось оторвать Лорен от ее нынешнего парня, Тома, с которым она, несомненно, и трепалась сейчас по телефону.
– Так, дамы и господа! – Коннор откашлялся и схватил с буфета еще одну бутылку вина и колу для Пип. – Прошу вас всех проследовать за мной в столовую.
– Даже меня, скромную повариху? – спросила Кара.
– Даже тебя, – улыбнулся Коннор и повел их по коридору в сторону столовой в глубине дома.
На дверном косяке по-прежнему виднелась трещинка – Коннор катался по дому на скейте, когда им было двенадцать. Пиппа тогда говорила ему этого не делать, но разве ее кто-нибудь слушал?
Когда Коннор открыл дверь, приглушенный писк, доносившийся из комнаты, превратился в джаз, лившийся из стоявшей в углу умной колонки с Алексой. Обеденный стол разложили и накрыли белой скатертью, исполосованной крест-накрест складками от того, что ткань лежала сложенной, а на середине стола мерцали три длинные, тонкие свечи, с которых стекал красный воск.
Стол уже накрыли: расставили тарелки, бокалы для вина, положили приборы. На каждой тарелке стояли карточки с именами. Пиппа отыскала взглядом имя