Рита сидела у окна и размышляла о загадочной русской душе. Тяга русского человека к экспериментам воистину неистребима. Русскому человеку необходимо, чтобы над ним производили всевозможные эксперименты. Почти семьдесят лет ушло на построение социализма, но выяснилось, что теперь надо всё перестроить да ещё так, чтобы у социализма появилось человеческое лицо. Интересно, а какое же оно было на самом деле? Звериный оскал коммунизма? На календаре уже был тысяча девятьсот восемьдесят шестой год, пятница четвёртое июля. Помимо всего прочего, это был ещё и День Независимости Соединённых Штатов Америки. Это событие было необходимо отметить ударной дозой алкоголя, да только строители социализма с человеческим лицом проводили в это время очередной эксперимент над русским народом. Егор Кузьмич Лигачёв и Михаил Сергеевич Горбачёв дали старт новой серии опытов, на основании которых можно было бы определить дозу алкоголя минимально необходимую для жизни в СССР. Водку в магазинах давали исключительно по талонам, которые выдавались по месту работы в размере двух бутылок по ноль пять в месяц на рыло. Цена на водку выросла в полтора раза, но всё это не сильно пугало поначалу. Поначалу можно было спокойно купить сухое вино или коньяк, но и им пришёл конец. Виноградники вырубили, ну а все старые запасы закончились весьма быстро. В ресторанах можно было заказать либо сто грамм крепкого алкоголя, либо двести вина. Пиво тоже куда-то исчезло, народ же начал пить аптечные спиртовые настойки календулы, эвкалипта и пустырника. Эстеты наливали их в графины или в коньячные бутылки и пили из рюмок, а те, кто попроще хуячили прямо из пузырьков без всяких эстетских изысков. Аптеки также ввели ограничения на выдачу целебных настоек в размере одного пузырька в руки, но зато хозтовары продавали все спиртосодержащие жидкости безо всяких ограничений. Вся эта хуйня пафосно называлась борьбой с пьянством. Однако же генсек не только с пьянством боролся, но и с чванством тоже, однако уверенности в том, что он понимал смысл этого слова, ни у кого не было.
Рита сидела у окна и продолжала размышлять о загадочной русской душе, так как времени было навалом, а делать было нечего. До прихода гостей было ещё больше двух часов, а спать совсем не хотелось. Как-то уж получалось, что чем хуже был результат эксперимента, тем активнее становились экспериментаторы. Народ выживал, как мог, даже сложилась такая поговорка: «Нас ебут, а мы крепчаем». С Егором Кузьмичом было всё понятно. У Егора Кузьмича голова из кирпича, а если сказать научно, то – старческая деменция. Михаил Сергеевич был слишком молод для подобного диагноза, но его интеллектуальная недостаточность наводила Риту на мысли об органическом поражении головного мозга. В ранней юности главный антиалкогольный бормотун пахал поле на тракторе и, видимо, там его и покусали энцефалитные клещи, о чем лишний раз свидетельствовало лиловое пятно на его лысине. Конечно, если бы Рита не была врачом, и не просто врачом, а неврологом районной поликлиники, то она бы сказала, что он просто мудак, но этого сделать не позволяло высшее медицинское образование. Всем известно, что все неврологи мнят себя умнее психиатров, что в своё время доказал академик Бехтерев.