Виталий от нехуй делать поинтересовался, много ли сторонников здорового образа жизни носится по лесу с выпученными глазами. У него как-то неожиданно возникла ассоциация маньяка с сорокапятилетней девушкой. Понятно, что она не могла быть маньяком, но и Славик тоже им быть не мог. Алкаш уж точно не может быть маньяком. У них разные предметы пламенной страсти. У алкаша – бухло, а у маньяка – страсть к убийству. Эти две страсти не могут быть совместимы. Однако страсть к убийству и страсть к здоровому образу жизни вполне могут уживаться в одной больной голове. Кроме того, маньяку нужен свидетель, только молчаливый свидетель, который под пытками не выдаст. На такую роль лучше всего подходит собака, но собака тоже страсть, если это – собака. Вот если собака это – мерзкая на тонких трясущихся ножках собачка, то это – не страсть, это – уже корявый понт, чем все маньяки и грешат. Значит, всё правильно, алкашей убивал любитель бега от инфаркта с мерзкой собачкой.
До опоры ЛЭП было всего метров пятьдесят, и все шли медленно, но зато девушка говорила быстро. Виталий дела о трупах в лесу читал внимательно, что позволило ему запомнить все места нахождения этих трупов. Выяснив маршруты забегов борцов за здоровый образ жизни, он сопоставил эти два знания и понял, что его догадки имеют право на существование. Трупы валялись совсем рядом с дорожками, по которым и бегала сорокапятилетняя девушка. Конечно, не только она там бегала, но её рассказ пришлось прервать на неопределённый срок из-за того, что цель похода была уже достигнута. Как и следовало ожидать, под опорой возлежал кусок свежего говна, а вот над ним, на перекладине опоры были следы крови. Версия подтверждалась на все сто, и оставалось только сравнить образцы крови и говна, что как бы предоставляло возможность Льву Марковичу проявить служебное рвение, чем он и вынужден был заняться, однако же, с нескрываемым отвращением.
Пока Лев Маркович ковырялся в говне, случилось чудо, и Славик увидел то место, где они с Коляном мирно выпивали. Наличие четырёх пустых бутылок 777 подтвердило правильность предположений Славика, и тут он вспомнил всё, и дал новые показания, которые не совпадали с предыдущими. Разночтения начали появляться после третьей бутылки. Согласно новой версии, Колян спьяну впал в романтизм и запел песню про Елисейские Поля, после чего и решил насрать под Эйфелевой Башней. Пока он срал, Славик выпил и задремал чуток. Далее картина была очевидна. Колян сел срать под Эйфелевой Опорой ЛЭП, тут его за хуй укусил шмель. С воплем Блядь, Колян вскочил на ноги и ударился головой о перекладину опоры. После этого он повторно прокричал Блядь, и по причине потери сознания двинулся на полном автомате со спущенными штанами. Через минуту ему стало нечем дышать, и он сразу же решил умереть. Осталось провести экспертизу, после чего и отпустить Славика на все четыре стороны, что и было успешно выполнено часам к семи вечера. Однако пока шла экспертиза говна и крови, бойкая девушка сорока пяти лет выгуливала Виталия по лесу и рассказывала ему обо всех бегунах.