– Вот вы, молодой человек! – снова обратился он к Косте. – Вы бы хотели, чтобы с вами никогда и ни при каких обстоятельствах не могло произойти ничего плохого?
– Ну, хотеть‑то этого, наверное, все хотят – вы же сами сказали. Другое дело, что я пока не знаю, как конкретно такого состояния достичь.
– Для начала неплохо бы поиметь в жизни цель, – ответил балабол с лёгкой, едва заметной ноткой нравоучительности в голосе. – В вашем милом возрасте уже стоит задуматься о том, чего вы конкретно хотите от будущего. Не от настоящего и уж, тем более, не от прошлого, а именно от будущего! Дипломы, профессии – это всё замечательно, равно как и большое количество денег, но, если в вашем случае процесс уже начался, если вас уже «отобрали» для «опасного эксперимента», то подобные вещи вряд ли чем‑то помогут.
Костя задумался. Как‑то всё очень уж складно получалось у балабола и очень уж подходило к его, Кости, случаю.
– Наверное, вы правы.
«По поводу цели и будущего – это он в самую точку попал. И ещё нужно определиться со своим отношением к любви. Она не может повредить ничему и никому, а вот её отсутствие – вещь тяжёлая, угнетающая и губительная для души. Состояние, когда любовь ушла, – нехорошее состояние, неживое. Будущего в нём, по крайней мере, точно нет. Но как заставить её прийти снова – вот в чём вопрос!»
Меньше всего в жизни Костя хотел стать несчастным человеком. Бедным, одиноким, необразованным – это ещё куда ни шло. Но только не несчастным! Все прочие напасти, которые люди полагают крайне нежелательными для себя, представлялись ему отвлечённой теорией. А вот состояние полного отсутствия даже намёков на хоть какую‑нибудь радость в жизни он испытал на собственной шкуре по полной программе. Ещё раз пройти через нечто подобное было бы уже слишком.
В Москве Костя нередко вспоминал «Дорожную проповедь» словоохотливого и благодушного «вагонного мессии».
Для полного восстановления душевного равновесия были необходимы три вещи: жизненная цель, понимание причинно‑следственных связей между событиями и вера в неизбежность собственного счастья.
Для того чтобы сформулировать цель, у Кости был ещё целый год впереди. Над верой тоже предстояла длительная работа, поскольку раньше вопрос о ней в такой открытой форме никогда не стоял. Ну, а с причинно‑следственными связями он решил разбираться по ходу дела.