– Зря смеёшься. Ваш брат здесь уже полазил, еле живым уполз, а те, кто сунулся поглубже, таки вообще сгинули без следа, словно их и не было вовсе.
– Так и нас нет, – заметил я и добавил. – Ты уверен, что мы за одно место базар ведём?
– Я-то уверен, а ты точно хорошо подумал, что хочешь туда? Там билеты в один конец, только в путь, выдают.
Что-то мне на глазах подурнело, но ведь не остановишься на полпути. Работодатель явно не оценит такого.
– Мне нужен проводник и пара богатырей. Поможешь?
– Нет, друг. Я инквизиторов изводить не позволю. Шкуры не жалко своей – сам и лезь. Если хочешь попутчиков в ад и обратно, это милости просим к бандюганам местным. Они за приличные лаве у дьявола на спине польку станцуют. – Снегирь был очень недоволен ходом моих мыслей, и было видно, что разговор вот-вот и оборвётся.
– Сведи меня с ними? Дальше я сам, – я не хотел упускать любую помощь. Одному мне точно край.
– Как знаешь, брат…, как знаешь…, – покачал он недовольно головой и вздохнул, взглянув на меня. – Идём.
Снегирь повёл меня в бар.
***
Бары все на одно лицо. Неплохая музыка, по крайней мере, не попса. Все столики заняты, достаточно темно и пахнет куревом, хотя в зале курить запрещено. Длинные проходы и в центре освобождена маленькая зона для танцевальной площадки.
– Выпей чего-нибудь, я через минуту, – сказал мне Снегирь и удалился.
Я сел за стойку и заказал стаканчик пива. Двое других инквизиторов остались со мной, но молчали, как рыбы, видать, боялись старшего. Я посмотрел на бармена: это был светлый парень, лет двадцати трёх с маленькой бородкой.
– Браток, я закурю? – Сквозь шум докричался я до него.
– Полтинник в стакан и кури на здоровье, – посмеялся он и продолжил своё волшебство.
Справа от меня, возле кассового аппарата стоял картонный стакан с надписью «на чай», я положил туда пятьдесят рублей и закурил. Парень за стойкой щедро выделил мне пепельницу. Слушая музыку и втягивая табачный дым, я повернулся и увидел Дашу. Моё сердце замерло, как тысячи раз до этого, стало тяжело дышать. Она стояла в конце зала в мягком белом платье, прикусывала свою нижнюю губу и нежно руками ласкала свою таллию. Я смотрел, не моргая, и боялся оторваться. Меня затрясло. Она медленно и плавно танцевала под свою музыку, музыку небес, тянула ко мне свои руки и смеялась надо мной. Её блистательная улыбка осветила весь зал для меня. Я почувствовал, как глаза наполняют слёзы. Весь этот год она не покидает, весь год мучает. Кто она для меня – стыд или ангел-хранитель? Моя боль, моя смерть или мой спаситель?