– Лучше бы ты грохнулся, мудила – подумала про себя Кэтт, мысленно представляя как Бари всю свою оставшуюся жизнь будет ходить с кривым хером в виде хоккейной клюшки, вызывая неоднозначную реакцию на лицах дам
Мисс Тэчер с оголенной грудью 6-го размера вовсю рассматривала наполненные яростью глаза юной девушки, получая несоизмеримое удовольствие от эмоционального шторма что в тот момент бушевал в сознании Кэтт. Маргарет демонстративно подняла вверх пышные порозовевшие руки , будто Кэтт была из ФБР и шла по пятам серийного убийцы, следы которого уводили в этот студенческий городок, прямиком в комнату Бари. Ее хищный и насытившийся взгляд выдавал только одно:
– Каюсь, ты меня поймала, но ведь Он сам решил вставить член в этот теплый и запретный плод, не так ли?
Бари как последний из идиотов что носила на себе Американская земля, решил протереть глаза, считая что побледневшее лицо Кэтт это лишь плод его воображения. Но Кэтт никуда не пропала, и даже наоборот, тощая фигура пришла в движение взяв с рядом стоящей тумбочки широкую пепельницу. Кэтт никогда не была спортсменкой, но всегда любила смотреть за бейсбольными матчами. Долгие годы мозг Кэтт собирал информацию полученную из спортивных трансляций, откладывая отточенные движения спортсменов в долгий ящик подсознания, дожидаясь нужного момента.
Кэтт… я все могу об…. – Ломающийся голос Бари прервал звук битой керамики, после чего последовал пронзительный вопль, будто в комнате общежития проводили вскрытие на живом человеке. Кэтт угодила пепельницей прямиком в прыщавый нос Бари, своей формой напоминающий сморщенный картофель. Покрывало начало наполняться большими каплями крови, а резкие и дерганные движения Бари только ухудшали и без того хаотичную обстановку. Бари с проломленным носом повалился на большую грудь своей любовницы, словно ребенок тянущийся за порцией свежего молока, Маргарет оттолкнула худощавого парня с опухшим носом, приложив минимум усилий она умудрилась отправить Бари на самое дно деревянного пола откуда послышались крики больше похожие на истеричные вопли ребенка, не попавшего в столь желанный Диснейленд.
– СУКА ТЫ ДРАНАЯ, КЭТ! ТЫ ЖЕ МНЕ НОС СЛОМАЛА… – Кэтт не особо вслушивалась в крики своего теперь уже бывшего парня, более не желая смотреть на столь жалкую картину, в центре которой стоял Бари с уже обмякшим от страха членом и с заляпанной кровью прыщавой мордой, попутно окидавший напуганным взглядом Маргарет ища в них некий отголоски поддержки, но Тэчер уже одела трусики и была готова покинуть помещение вскоре после Кэтт. И ровно как Кэтт, Маргарет больше никогда не вернется в эту комнатушку, в центре которой будет стоять худощавый юноша, без амбиций, движимый лишь своими животными инстинктами.